Книжная полка
Книжная полка
Книжная полка
Книжная полка
Новые законы, открытые в физике элементарных частиц, заставляют предполагать, что картина равномерно расширяющейся Вселенной – это только одна из многих фаз «мировой истории», причем весьма далеко отстоящая от «начала мира». В предшествующей фазе Вселенная мгновенно раздулась из субмикроскопического ядрышка в огромный, практически бесконечный шар раскаленного вещества. То, что до сих пор считалось всей Вселенной, на самом деле лишь ничтожно малая остывшая частичка этого шара. Формулы новой теории, объединившей физику элементарных частиц и космологию, говорят, что привычные нам трехмерное пространство и одномерное время – только часть «сторон» мира. В области малых масштабов мир, по-видимому, обладает большим числом измерений. Такую многомерную структуру имела вся Вселенная, когда 15– 20 миллиардов лет назад она образовалась в виде ультрамалой капли сверхплотного вещества.
Насколько велика сила привычки и предубеждений, видно, например, из того, что Галилео Галилей – ученый, едва не попавший на костер инквизиции за приверженность идеям Коперника, – в молодости был их ярым противником. Воспитанный по канонам церкви, он впервые услышал об идеях Коперника на лекциях в университете и искренне считал их очевидной глупостью.
– Я спрашивал об этом многих из числа бывших на лекциях, – вспоминал он впоследствии, – и увидел, что эти лекции служили неистощимым предметом для насмешек.
Мысль Коперника о том, что в представлениях людей об устройстве мира надо поменять местами Солнце и Землю, казалась просто издевательством над здравым смыслом. Но именно эта мысль сняла путы с человеческого мышления и открыла дорогу для построения все более точной научной картины мира.
В последующие столетия стараниями астрономов, математиков и физиков было получено огромное количество новых сведений о явлениях природы, картина мира стала несравненно более полной и совершенной. Уровень XX века трудно сравнивать с полунаучными-полурелигиозными воззрениями Коперника и его последователей. Тем не менее все эти столетия представления о строении мира как целого оставались в своей основе, по существу, неизменными. Бесконечное пространство, заполненное сгустками кипящей материи – звездами, шарики планет вокруг них, разреженный межзвездный газ и пыль. Такая модель бесконечной и вечной Вселенной господствовала в науке
вплоть до середины нашего века. Уточнялись и изменялись детали, иногда целые фрагменты, но убеждение в том, что окружающий мир не имеет конца и края в пространстве и времени, сохранялось. Считалось, что количественные и качественные изменения происходят лишь в отдельных участках Вселенной. Планеты, звезды, жизнь – все имеет свой срок существования. Однако, погибнув в одном месте, они возникают и проходят все стадии эволюции в другом, в целом же в своих глобальных свойствах мир остается неизменным.
Перелом произошел, в общем-то, совсем недавно – после того, как в 1922 году петроградский ученый, геофизик и математик Александр Александрович Фридман опубликовал в немецком физическом журнале (в то время было принято печататься в иностранных журналах) свою теорию рождения пространства и времени «из точки». Анализируя уравнения только что созданной общей теории относительности, он пришел к выводу, что, образовавшись в какой-то момент времени (откуда и как – этого его теория не могла сказать), Вселенная стала «разбухать», извергаться из точки, равномерно расширяясь во все стороны.
Идея рождающегося и расширяющегося мира настолько резко противоречила глубоко укоренившимся «очевидным» мировоззренческим представлениям, что большинству ученых она показалась просто фантастической. На нее смотрели как на некоторую чисто математическую модель, описывающую нереализующийся в природе случай, – ведь, как известно еще из школы, при решении уравнений иногда получаются лишние решения, которые приходится отбрасывать, исходя из условий задачи.
Согласитесь, трудно принять теорию, какой бы математически изящной она ни была, если в ней речь идет о «начале мира» и вместе с тем без ответа остается вопрос о том, что же было раньше, «когда еще не было ни пространства, ни времени»! Неясно даже, какой смысл имеет здесь само понятие «раньше»... Казалось, теория полна противоречий и парадоксов.
С удовлетворением встретила ее только церковь. Еще бы, теория относительности, которая только что получила блестящее подтверждение в наблюдении искривления световых лучей гравитационным полем Солнца, теория, о которой с восторгом писали все газеты, доказывает начало мира и, по существу, оправдывает библейские тексты! Я видел изданный за границей журнал, где прямо говорилось, что, когда ученые с большим трудом, в поте лица своего поднялись на сияющую вершину знаний, они с удивлением обнаружили давно поджидавших их там теологов. Ни больше, ни меньше!
Правда, о подтверждении своих пророчеств с таким же правом могли бы говорить и безвестные авторы древнеиндийской «Книги гимнов» Ригведы, которые раньше Библии говорили о цепи следующих друг за другом рождений и смертей Вселенной. За свою долгую историю люди придумали много сказочных (религиозных) и несказочных (научных) объяснений природы. Различаются они тем, что научные выводы, даже самые удивительные и диковинные, – это не просто утверждения, в которые нужно лишь верить, все они могут и должны быть обоснованы и проверены опытом.
А наблюдения приносили все новые и новые подтверждения фантастической теории Фридмана. Американский астроном Эдвин Хаббл обнаружил разбегание, удаление друг от друга звезд и галактик, как будто окружающее их пространство действительно раздвигается во всех своих точках, «разбухает», подобно тесту в квашне. Физик Г. Гамов выдвинул гипотезу о том, что рождение Вселенной, о котором идет речь в теории Фридмана, представляет собой гигантский взрыв, где в условиях огромных температур и давлений «сварилось» атомное вещество нашего мира.
Относительная распространенность водорода, гелия и других химических элементов на Земле и в космосе хорошо согласуется с механизмом «первородного взрыва, о чем свидетельствуют геологические и астроспектроскопические измерения. Более того, американские физики-экспериментаторы А. Пензиас и Р. Вильсон вскоре обнаружили предсказанное Гамовым рассеянное по всему пространству остаточное тепловое излучение этого взрыва. В пользу теории Фридмана говорило также множество косвенных данных. И постепенно, несмотря на ее, казалось бы, «очевидную невозможность», поражающая воображение картина рождающейся «из ничего» и эволюционирующей Вселенной завоевала признание.
Безусловно, это одна из тех идей, которые знаменитый датский физик-теоретик Нильс Бор относил к разряду «сумасшедших». Подобно тому, как это случилось во времена Коперника, произошел прорыв устоявшегося мировоззрения, раскрепостивший наше мышление и открывший дорогу дальнейшим теоретическим обобщениям. Космология, считавшаяся ранее одной из наиболее консервативных наук, в последние десятилетия стала в ряд наиболее быстро развивающихся разделов знания.
Какую же судьбу предсказывает миру современная космология?
Как и любая другая научная концепция, теория Фридмана приближенна и имеет границы своей применимости. В частности, ее заведомо нельзя использовать в области очень малых пространственно-временных масштабов, где важны не учитываемые ею квантовые эффекты. Здесь космологическая модель Фридмана может приводить к парадоксальным результатам, например, к выводу о рождении Вселенной «из ничего» – из абсолютной, безразмерной точки. Это похоже на то, как классическая (неквантовая) электродинамика Максвелла предсказывает неизбежную гибель всех атомов, поскольку согласно ее законам каждый вращающийся электрон, теряя энергию на излучение, обязательно должен упасть на ядро. Такие выводы – незаконная экстраполяция теории за область ее справедливости. Ультрамалые масштабы в окрестностях «начала мира» – предмет квантовой космологии, которая еще только создается.
А пока можно лишь утверждать, что 1 5–20 миллиардов лет назад (эту оценку дают астрономические наблюдения) Вселенная имела микроскопические размеры. Если ее масса недостаточно велика, то, непрерывно расширяясь, Вселенная будет увеличивать свои размеры беспредельно. В противном случае («тяжелая Вселенная») наступит время, когда силы гравитационного притяжения остановят расширение и начнется обратный цикл сжатия мира «почти в точку».
Какой из этих двух сценариев реализуется в действительности, пока неясно. Правда, с житейской точки зрения они почти не различаются, так как если сжатие и начнется, то это случится, по-видимому, не ранее чем через 1040– 1050 лет, когда Вселенная станет похожей на темный зал, заполненный газом легких элементарных частиц – длинноволновых фотонов, нейтрино, электрон-позитронных пар с редкими островами «черных дыр», которые медленно испаряются, превращаясь в газ элементарных частиц. Расчеты показывают, что это наиболее продолжительная по времени, можно сказать, основная фаза нашего мира.
Что последует за сжатием: повторное рождение и расширение Вселенной или какая-либо иная ее фаза, – это пока за пределами наших знаний.
В случае, если гравитационные силы не остановят расширения, то через 10100 лет, когда размеры Вселенной достигнут чудовищной величины – грубо говоря, в 10110 километров, она полностью превратится в чрезвычайно разреженный газ легких элементарных частиц, которым распадаться уже не на что. Почти пустое мертвое пространство.
Впрочем, природа в многообразии своих свойств превосходит любую человеческую фантазию, поэтому не исключено (а с философской точки зрения даже очень вероятно!), что какие-то неизвестные нам процессы воспрепятствуют осуществлению безрадостной картины полностью омертвевшего мира. Возможно, это будет связано с учетом сложной многоярусной структуры Вселенной, где развитие принимает непривычный для нас многоплановый характер с разными пространственными масштабами и ритмами времени.
Мы привыкли к тому, что в мире одно время, а пространственная бесконечность всегда – увеличение размеров. На самом деле природа, по-видимому, устроена значительно хитрее. В экстремальных условиях первичного взрыва концентрация массы в отдельных участках могла стать настолько большой, что под действием сильного гравитационного притяжения расширение пространства сменялось его сжатием, в результате чего возникали почти самозамкнувшиеся, «схлопнувшиеся» области пространства-времени. Теория говорит, что внутренние и внешние масштабы в этом случае оказываются различными. С внешней стороны такие полузамкнувшиеся области выглядят как микроскопические объекты, а изнутри они могут быть огромными космическими мирами. Внутри их, в свою очередь, могут образоваться полузамкнувшиеся районы – «частицы-вселенные» и так далее. Мир становится многоэтажным, многоярусным.
Конечно, едва ли однообразная цепочка взаимовложенных миров тянется без конца, ведь всякая теория ограничена и не может претендовать на описание природы «до бесконечности». С развитием науки непременно обнаружатся законы, которые внесут свои коррективы в области очень большого и очень малого. Философы говорят, что ни в одном процессе не может быть бесконечного повторения; постепенно накопятся мелкие изменения, и в конце концов произойдет качественный скачок – в игру вступят новые закономерности. Это общий закон природы.
Если локальная концентрация массы очень велика, то пространство может полностью самозамкнуться и от Вселенной отпочкуется новая Вселенная, не имеющая с прежней абсолютно никаких общих точек. Получается, что из одного изолированного мира никак нельзя попасть в другой. Самозамкнувшийся мир стягивается в безразмерную точку, исчезает в «материнской» Вселенной.
Кажется, мы натолкнулись на противоречие – ведь философия учит, что в природе все взаимосвязано и не может быть абсолютно недоступных, принципиально непознаваемых объектов...
Все встает на свои места, если принять во внимание квантовые эффекты. «Материнский» и исчезнувший «дочерний» миры все же остаются связанными между собой спонтанными квантовыми флуктуациями, тоннельными переходами, благодаря чему частицы и информация из одного мира могут «просочиться» в другой. Вселенная остается единой, связанной всеми своими частями.
Если для наглядности представить себе Вселенную двухмерной, вроде поверхности глобуса, то вместе с отпочковавшимися «дочерними» мирами она будет чем-то вроде суммарной поверхности ягод в виноградной грозди, где каждая ягодка-глобус приросла к соседним.
В классической теории Фридмана эти сращения можно перерезать, в квантовой теории этого сделать нельзя. Получается очень сложная переплетающаяся фигура с множеством прорех и дыр. При этом некоторые ягодки-вселенные растут на внутренней поверхности других. Не знаю, насколько читатель способен представить себе столь необычную геометрическую структуру...
Но пока это только теория – следствие формул общей теории относительности Эйнштейна. Первым такие структуры исследовал советский ученый, академик М. Марков. По его мнению, если картина многоэтажной, многоярусной Вселенной почему-то не реализуется природой, это само по себе будет удивительной загадкой – уж очень естественно, без всяких дополнительных гипотез возникает эта картина в рамках современной теории.
Многоэтажная, расширяющаяся в пространстве и времени Вселенная, мириады миров, где космически большое одновременно является микроскопически малым, – величественная, захватывающая воображение картина! Идея эволюционирующего мира, ограниченного в пространстве и времени, но непрерывно изменяющего свои размеры, вошла в учебники, о ней сегодня пишут в газетах, говорят радио и телевидение. Она стала частью нашего мировоззрения. Однако в этой грандиозной картине есть темные пятна, а часть удерживающих ее «теоретических гвоздей» готова вот-вот сломаться.
Прежде всего удивляет однородность Вселенной. На небольших (в космических масштабах, конечно!) участках она явно неоднородна: безвоздушное пространство, плотные планеты, звезды с огромной плотностью вещества в их центрах. Но на больших расстояниях, сравнимых с размерами скоплений галактик, распределение вещества напоминает орнамент волокон со случайными, но близкими по величине размерами деталей. Какие-то процессы сделали Вселенную равновесной.
Этот экспериментальный факт трудно согласовать с гипотезой первичного взрыва. Инфраструктура взрыва определяется игрой случайных факторов и весьма неоднородна. Поэтому, если Вселенная действительно родилась в катаклизме первичной огненной вспышки с огромными перепадами плотностей и давлений, ее отдельные «области-осколки» должны были бы значительно различаться по своей массе.
Еще более удивляет необычайно высокая однородность реликтового теплового излучения – остаточного жара первичной вспышки. Температура излучения, приходящего к нам с разных направлений, в том числе и прямо противоположных, различается менее чем на 0,01 процента.
Наблюдаемая однородность Вселенной выглядит особенно загадочной, если учесть, что к нам приходят сигналы из областей, которые на протяжении всей своей истории были удалены друг от друга на такие большие расстояния, что они не успели провзаимо-действовать даже с помощью самых быстрых световых сигналов. Каким же образом они могли прийти в равновесие? В теории Фридмана это невозможно.
Еще один удивительный факт связан с величиной средней плотности вещества Вселенной.
Из теории Фридмана следует, что если в первые мгновения поле первичного взрыва, во времена порядка 1043 секунды, эта плотность всего лишь на 10-53 процента превосходила «критическую» (при которой мир становится полностью замкнутым), то расширение Вселенной давным-давно сменилось бы ее сжатием и мы теперь наблюдали бы не разбегание галактик, а их быстрое сближение. С другой стороны, если бы плотность взорвавшейся материи на 10-53 процента была меньше критической, расширение пространства происходило бы значительно быстрее и современная средняя плотность материи в нашем мире была бы во много-много раз меньше наблюдаемой. Другими словами, наша Вселенная родилась с плотностью, которая почему-то фантастически близка к критической. Почему так произошло? В теории Фридмана нет объяснения этой загадке. Тут нужны какие-то совершенно новые физические идеи.
Загадку начальной плотности иногда называют также «проблемой абсолютно плоского мира». Дело в том, что в теории относительности плотность массы связана с кривизной пространства-времени. Если плотность больше критической, мир, образно говоря, вогнутый, если меньше – он выпуклый. В промежуточном случае мир плоский. Наша Вселенная почему-то предпочла родиться плоской (с точностью 10-53 процента!), хотя это только одна из бесчисленных возможностей. Трудно думать, что это случайность.
Не находят никакого объяснения в теории Фридмана или объясняются с трудом, ценой дополнительных, плохо обоснованных гипотез и многие другие экспериментальные факты. Например, непонятно, почему не удается поймать ни единого магнитного монополя – частицы с магнитным зарядом одного знака, хотя согласно теории они должны были в большом количестве родиться в раскаленном веществе юной Вселенной.
Возникают затруднения с объяснением свойств вакуума в космосе и так далее.
Теория Фридмана нуждается в дальнейшем усовершенствовании. А поскольку трудности этой теории, как правило, связаны с начальным периодом жизни Вселенной, можно думать, что прежде всего следует уточнить описание свойств мира в окрестностях «особой точки» – в первые доли секунды после его рождения. Теория Фридмана и лежащая в ее основе общая теория относительности Эйнштейна имеют дело лишь с геометрическими свойствами природы. Никаких сведений о заполняющей пространство материи они не используют. Это оправданно на больших расстояниях, где гравитационные силы, определяющие метрику нашего мира, можно рассматривать отдельно от электромагнитных и ядерных взаимодействий. Но в микромире, где взаимодействия перемешиваются, такое приближение уже не верно. Там само пустое пространство зависит от свойств физических процессов. В нем постоянно происходят квантовые флуктуации – спонтанно рождаются и исчезают частицы, что и определяет основной, «нулевой» уровень мира – вакуум. Влияет это и на «ритм времени». В микромире пространство и время нельзя рассматривать отдельно от вещества. Можно думать, что вот в таком направлении и следует совершенствовать теорию Фридмана.
Сама по себе идея о тесной связи свойства пространства и времени со свойствами физических процессов далеко не нова. Знаменитый немецкий математик Бернгард Риман, которому мы обязаны созданием математической теории искривленных и многомерных пространств, высказал ее еще более ста лет назад. Эти убеждения разделял и Эйнштейн. Последние сорок лет своей жизни, большую ее часть, он целиком посвятил созданию единой теории электромагнитных и гравитационных сил. Однако экспериментальных данных, которые могли бы подсказать ему ведущую идею, в то время было еще недостаточно, а на основании одних только теоретических соображений построить новую теорию не удалось.
Первый существенный шаг на этом пути сделал американский физик Алан Гут. Он обратил внимание на то, что если Вселенная будет расширяться таким образом, что плотность ее массы все время остается постоянной, то формулы теории относительности приводят к выводу: скорость расширения будет расти пропорционально размеру Вселенной. Чем больше Вселенная, тем быстрее она «распухает». Такой процесс происходит настолько быстро, что Вселенная почти мгновенно, всего лишь за 10-32 секунды, «раздувается» от микроскопического зернышка до чудовищного «пузыря» с радиусом на много-много порядков больше видимой нами Вселенной.
Представьте себе арбуз, который мгновенно увеличивается до размеров Галактики. Раздувание «пузыря Вселенной» еще грандиознее!
Можно предположить, что подобно тому, как это происходит с расширяющимся газом, температура «распухающей» Вселенной резко упадет и из первичной материи начнут выделяться кварки, глюоны и другие частицы «обычного» вещества с известными нам свойствами. Расширение Вселенной замедлится, и дальнейшая эволюция каждого ее участка будет совершаться уже по «стандартному» сценарию Фридмана. Вселенная Гута оказывается практически бесконечной, а видимая нами часть пространства (то, что до сих пор считалось почти всей Вселенной) – лишь ничтожно малая ее доля.
Предложенный Гутом сценарий развития Вселенной, хотя и выглядел весьма «сумасшедшим» (разве может быть вещество, которое, расширяясь, не уменьшает своей плотности?!), позволял, однако, устранить практически все трудности теории Фридмана. В начале «эры быстрого раздувания» – этот термин сегодня используют все астрономы и физики – Вселенная могла быть такой маленькой, что во всем ее объеме успело установиться равновесие – однородное распределение плотности, температуры и других свойств. Такого предположения нельзя сделать в теории Фридмана, где обратный пересчет от современных размеров Вселенной приводит к выводу, что ее радиус всегда был слишком большим и взаимодействия не успевали передаваться с одного ее края на другой – край отодвигался раньше, чем до него доходила волна взаимодействия. Другое дело в модели Гута. Ведь видимая нами часть Вселенной образуется там путем фридмановского «распухания» крошечного участка уже «раздувшейся» Вселенной, и о ее начальных размерах можно делать различные предположения, в том числе считать их очень маленькими.
Понятным становится и то, почему наш мир плоский. Он лишь исчезающе малая точка в масштабах Вселенной, а на малых расстояниях кривизна незаметна. Это подобно тому, как мы не ощущаем кривизну земного шара в нашей повседневной жизни.
Магнитные частицы-монополи, рождение которых предсказывается теорией на очень ранних этапах развития Вселенной – значительно раньше рождения протонов, нейтронов и электронов, – разбросаны по огромному объему «раздувшейся» Вселенной, и вероятность найти их в видимой ее части неизмеримо мала.
Космологическая картина мира заметно прояснилась. Если бы вот только не гипотеза о расширяющемся веществе с постоянной плотностью... Как совместить ее с законами физики? Ведь ничего подобного нигде и никогда не наблюдалось. Даже дерзким на выдумки писателям-фантастам не приходило такое в голову! Пожалуй, только пустое пространство – вакуум – обладает необходимым свойством.
Помощь космологам пришла с противоположного полюса физической науки – из области элементарных частиц. В середине семидесятых годов группой теоретиков была разработана теория, объединившая три типа сил – сильные ядерные, электромагнитные и слабые, ответственные за распады частиц и ядер. Теория предсказала существование нового класса частиц – так называемых хиггсонов (по имени английского физика П. Хиггса, который первым стал изучать их свойства). Как говорит теория, эти частицы обладают двумя замечательными особенностями. Во-первых, они достаточно устойчивы только тогда, когда «сильная компонента» единого взаимодействия становится отличной от остальных: если же все три типа сил равноправны (это имеет место при очень высоких энергиях), хиггсонов практически нет – они распадаются, едва успев образоваться. Во-вторых, именно эти частицы, иначе говоря, поле, квантами которого они являются, в значительной степени определяют структуру, «консистенцию» и энергию вакуума. При этом увеличение хиггсова поля приводит к такой перестройке вакуума, что его энергия (нулевой «уровень» мира) понижается, а разность конечной и начальной энергий выделяется в виде массы и тепловой энергии элементарных частиц. Пустой мир заполняется веществом. Похоже на выпадение тумана или инея из прозрачного воздуха.
Это весьма грубая картина того, что происходит в действительности, но она позволяет наглядно представить себе суть дела. Обоснованием этих соображений занималась большая группа советских и зарубежных физиков, но основной вклад внесли теоретики Физического института имени П. Н. Лебедева Академии наук СССР Д. Киржниц и А. Линде.
Так вот расширение юной Вселенной сразу после ее рождения привело к тому, что плотность массы в ней быстро упала почти до нуля. По Оценкам Гута и Линде, это произошло где-то на уровне 10-35 секунды.
Пустая Вселенная, как уже упоминалось выше, мгновенно начала «раздуваться», увеличив свои размеры на десятки порядков. Температура ее быстро уменьшалась, и где-то ближе к середине эры «раздувания» она стала такой, что нарушилась симметрия взаимодействий и создались условия для интенсивного рождения хиггсонов. Это сопровождалось снижением энергии вакуума и соответственно выпадением («кристаллизацией») огромного числа протонов, нейтронов, частиц-гиперонов, различных типов мезонов.
Вследствие изменения уровня вакуума средняя плотность свободной («плавающей» в вакууме) массы подскочила на сотню порядков – увеличилась в 10100 раз! Из вещества, которое возникло буквально из пустоты, в дальнейшем образовались все галактики, звезды, планеты окружающего нас мира. При этом в различных частях Вселенной мог образовываться различный вакуум. Соответственно, различными там будут и основные физические законы.
Каких только чудес не открывает физика!
Продолжительность эры быстрого «раздувания» составляла всего лишь около 10-32 секунды – трудновообразимый миг, но он в тысячу раз дольше всей предшествующей жизни Вселенной.
Подобно тому, как это всегда происходит при выделении из расплава более упорядоченной фазы, рождение частиц сопровождалось выделением тепла. (Вспомним, как зимой мы радуемся повышению температуры, когда на улице идет снег!) К концу эры быстрого «раздувания» Вселенная раскалилась настолько, что родившиеся частицы расплавились в кварк-глюонную плазму. Образовался громадный шар раскаленного вещества, точнее, «гроздь» огромного числа областей вселенных с различным вакуумом. Каждая из них как раз и есть тот горячий «праисторический мир» Гамова, в котором при дальнейшем, уже сравнительно медленном расширении Вселенной по стандартному фридмановскому сценарию «сварилось» окружающее нас вещество.
Теоретики обсуждают еще более совершенные космологические сценарии, в которых «гроздь» вселенных образуется «раздуванием» сверхмалых, порядка 10-33 сантиметра, пространственных «зернышек», возникающих в результате квантовых флуктуации энергии и пространственно-временной метрики. Это предмет только еще рождающейся квантовой космологии.
Во всех случаях новый космологический сценарий не перечеркивает и не отбрасывает теорию Фридмана, он включает ее как необходимый фрагмент, описывающий более позднюю стадию развития Вселенной.
На временной оси Вселенной разумная жизнь в окрестностях нашего Солнца занимает крошечный, едва различимый интервал. Наши знания простираются значительно дальше. Мы можем делать достаточно уверенные прогнозы на 1025–1030 лет в будущее и вплоть до 10-25–10-30 секунды от «начала мира» в прошлое. С помощью единой теории сильных, электромагнитных и слабых взаимодействий можно рассматривать еще более широкий интервал – приблизительно от 10 40 секунды до 10100 лет. Полторы сотни порядков! Правда, надежность предсказаний на краях интервала значительно снижается.
Если в единое взаимодействие включить еще и гравитационные силы, то тогда удается дотянуться до времен порядка 10"43 секунды, когда Вселенная была квантовым объектом. К сожалению, теория «суперполя», которая реализовала бы давнюю мечту Эйнштейна о построении единой теории всех известных нам сил природы, находится пока еще в младенческом возрасте.
Что было еще раньше, как произошло рождение Вселенной, – об этом можно лишь гадать. Это тайна тайн. Остается только утверждать, что материя заведомо не могла возникнуть «из ничего» и рождению «нашего мира» предшествовали какие-то другие его состояния, хотя весьма вероятно, что понятия временного порядка – «следовать» и «предшествовать» – в таких особых состояниях материи просто не имеют смысла.
Была надежда получить сведения об «окрестностях» «начала мира», заглянув за край фридмановской Вселенной, на расстояния порядка 10-23 километра, где находятся разлетающиеся осколки ее горячей фазы. Однако модель «раздувающейся» Вселенной убеждает в том, что там мы заметим лишь следы повторного разогрева Вселенной. О том, что было раньше, может сказать пока только теория.
А она подсказывает нам удивительные вещи! Например, единая теория «суперполя» становится замечательно последовательной и изящной, если допустить, что на расстояниях порядка 10-33 сантиметра, а именно такой была Вселенная в возрасте 10~43 секунды, пространство-время становится десяти и одиннадцатимерным. «Лишние» шесть-семь измерений имеют очень большую кривизну, и размеры Вселенной по этим направлениям чрезвычайно малы. Эти направления замыкаются в микромире, и мы их не замечаем. Образно говоря, наш мир представляет собой поверхность длинного и тонкого десяти- или одиннадцатимерного стержня, точнее, проволоки, растянутой по четырем известным нам пространственно-временным измерениям и очень тонкой по остальным.
Более того, вследствие квантовых флуктуации размерность мира может изменяться. В принципе (страшно сказать!) стать дробной, иррациональной и даже комплексной.
Вселенная необычайно сложна по своей структуре: многоэтажная, возможно, с переменной размерностью, взрывающаяся и плавно эволюционирующая из одной своей формы в другую. Здесь нас ждет ещё немало непознанного и диковинного.
До последнего времени самой далекой из галактик считалась носящая неромантическое имя ЗС 324, открыта несколько лет назад югославским астрономом Станиславом Дьорговским и его американским коллегой Хайроном Спинрадом. Расстояния до таких объектов обычно определяются так называемым красным смещением, то есть изменением длины волны спектральной линии излучения, «долетающего" до нас. Так вот, у ЗС 324 коэффициет смещения составлял 1,2. А это означает, что в более привычных землянам единицах измерения нас разделяю! несколько миллиардов световых лет!
Недавно те же ученые, работая совместно на четырехметровом оптическом телескопе Китт-Пикской обсерватории в американском штате Аризона, открыли существование сразу шести неизвестных дотоле галактик, каждая из которых еще более удалена от нашей. У одной из них – ей присвоенс наименование ЗС 256 – коэффициет красного смещения достигает 1,82.
Новый «рекордсмен», находящийся от нас уже на расстоянии 12 миллиардов световых лет, продолжает удаляться от нашей Галактики с гигантской скоростью, составляющей 72 процента скорости света. Это открытие не только расширяет пределы известного человеку мира, но и дает некоторое представление о той скорости, с какой происходит расширение Вселенной.
Из сборника «Эврика-87». Составитель А. Лельевр; Издательство Молодая гвардия. Москва, 1987 г.