Этот выпуск вышел сначала в марте, а потом в сентябре под одним и тем же номером, но с разными рассказами.

Как-то раз я с другом решил прогуляться. Дело было зимой, и нам хотелось подышать свежим воздухом. И вот, когда уже было темно, мы с ним отправились на детскую площадку. Там мы заметили качели. Само собой разумеется, что кататься на них мы не собирались, просто эти качели можно было свободно вращать вокруг основания, на которых они держались, иными словами, делать «солнышко».

Мы стали их раскачивать, считая, сколько оборотов вокруг оси совершат качели. Остановились на рекорде в восемь оборотов. Так мы стали развлекаться на протяжении нескольких дней.

Однажды на площадку заглянула старушка. Увидев, как мы издеваемся над качелями, она захотела нас прогнать. Но вдруг что-то ударило ей в голову, и она сказала:

— «Сынки,  может быть, вы и меня покатаете?»

Мало ли что может прийти старой в голову, но чтобы такое…

— Ладно, садитесь, — сказал мой друг, и мы с ним дружно принялись раскачивать качели. Но что-то, видимо, перестарались, наши силы работали в унисон, и произошёл резонанс: бабуля совершила оборот на 360°, потом ещё и ещё…

Центробежная сила не давала ей упасть, она визжала от страха и восхищения, а мы и не подумали почему-то остановить качели. Внезапно, видимо, под действием всё той же центробежной силы, душа нашей бабули внезапно отделилась от тела вследствие инфаркта миокарда. Поэтому когда качели остановились, бабка уже отправилась к праотцам. Такого исхода дела мы явно не ожидали.

Однако, надо было что-то делать, и мы сделали: ушли, оставив бабулю на качелях — ей ведь теперь всё равно никак не поможешь, а нас могут обвинить в чём-нибудь. Хотя, конечно, не следовало бы её так сильно раскачивать.

Наутро бабулю нашли. Медосмотр показал, что она скончалась в результате острой сердечной недостаточности; причём смерть наступила очень быстро.

Эта новость нисколько не огорчила пенсионеров в округе, они подумали: а зачем нам умирать в кровати, мучаясь болезнями? Не лучше ли как та бабка помереть — быстро и на качелях?

И некоторые из них потянулись к заветным качелям, но у них ничего не получалось: не хватало сил, чтобы раскачаться, все попытки приводили к одышке, головной боли, да подъёму давления.

Но довольно скоро, когда нам с другом стало ясно, что нам ничего не грозит, мы опять вышли погулять и зашли на площадку. Там какой-то старичок сидел в качелях и усиленно пытался раскачаться. Угадайте, что он нам сказал, когда мы подошли поближе?

— Эй, сынки, подтолкните!

Нам, конечно, этого делать никак не хотелось, поэтому мы вежливо отказались, однако старик настаивал:

— Что вам стоит? Я, может быть, хочу последний раз в жизни на качелях покататься.

Мы подумали «вот именно, что последний». Но старика решили немного покатать, чтобы тот успокоился. Мы понемножку стали раскачивать качели. А старик стал радостно что-то бормотать, и кричал нам:

— Сильнее, сильнее!

Но мы уже знали, к чему приводят подобные усилия, и поэтому качали старика с прежней силой. А тот всё надрывался:

— Выше, выше, сынки, прошу вас!

Мы уже было, хотели совсем перестать его раскачивать, как вдруг на площадку пришёл ещё один старик.

— Ой, Семёныч, ты чего кричишь на всю округу? Веселишься?

— А-а-га! — отвечал Семёныч. — Только вот меня не хотят сильнее раскачать, чтобы как в детстве, чтобы «солнышко» сделать.

И вот тут до Семёныча, не смотря на его преклонный возраст и на то, что мы его качали на качелях, дошло, что было с умершей на качелях бабкой.

— Так это вы, подлюки, раскачали Сергеевну! А ну быстро качайте и меня так же, не то в милицию отдам!

Что нам оставалось делать? Только взять и раскачать старика. Но уж здесь мы постарались от души — качели вместе со стариком сделали «солнышко» аж целых шесть раз, старик восторженно выл три из них, а к шестому его уже не было в живых.

Стоявший рядом старик аж крякнул:

— Вот уж повеселился старик перед смертью.

Мы с другом лишь скорбно опустили головы: убить уже второго человека за неделю — и кто мы после этого?

— Ну что, что головы опустили? — спросил, словно издеваясь, старик.

Мы молчали.

— Значит так: я ничего никому не скажу, но вы должны будете меня завтра покатать на качелях.

— …А то у меня рак нашли, — добавил он как будто себе.

«Досталась же нам… Участь Кеворкяна», — подумал я.

Утром старика нашли. Опять инфаркт и быстрая смерть. Все местные газеты сообщали: «СТАРИКИ ПОВАДИЛИСЬ УМИРАТЬ НА КАЧЕЛЯХ». Но уже этим вечером одной жертвой «качель-убийц» стало больше. Однако старик, пусть земля ему будет пухом, привёл с собой жену, и сказал: «Не хотите в милицию — покатайте завтра и Алексеевну». Что нам оставалось делать?

Вскоре к нам повадились ходить пенсионеры со всего района. Вести распространились по всему городу. Нас никто не выдавал, но и пенсионеров нам приходилось «катать» каждый вечер, причём часто не по одному. Вскоре старики и старушки даже начали приносить деньги за быструю смерть, но мы брать не стали: тогда точно дадут срок, и вообще… это не эстетично.

Вот так дела и шли — на нашу площадку шли пенсионеры и отдавали Богу душу. Некоторые попадались особо крепкие, и никак не хотели умирать с шести оборотов. Приходилось раскачивать заново. Однако никто не жаловался. Смертность, конечно, возросла, но средний возраст жителей нашего города понизился. Потом как-то всё кончилось — видно кончились особо старые и больные люди. Остальные, слава Богу, хотели ещё пожить, а из пригородов и других мест к нам не обращались, что было большим облегчением. Вот так и закончилась эта ужасная история.

Счастье… Как много людей пытаются его добиться и лишь у немногих это получается. А что это такое? Где его искать? Есть ли на свете по-настоящему счастливые люди?

В поезде довелось мне ехать с одним старым человеком, который разговорился с сидящей рядом пожилой женщиной.

— В годы войны, — говорил он, — Мне пришлось хлебнуть немало горя. Отец погиб на фронте и матери пришлось одной растить двенадцать детей. Как жила она бедной, так бедной и померла, в сорок девять лет. Иные люди, которые во много раз хуже её, живут гораздо дольше, в богатстве… Где справедливость? Вот я чувствую: как только у человека появляются мозги, как только он начинает понимать, как жить дальше, так сразу начинает стареть, становится беспомощным.

Согласитесь, это не просто мнение, это — жизненный опыт. Ещё этот человек сказал, что «как бы человек не старался, он не станет жить лучше. Ему просто не суждено жить лучше». Жить лучше, быть счастливым. Но, в чём же счастье? В богатстве? Как показывает опыт, деньги не есть абсолютный источник счастья, их недостаток — источник бед, а избыток — источник ещё больших несчастий. В небольших количествах деньги способны принести удовлетворение, иным людям иногда кажется счастьем радость от покупок, но она со временем проходит; эту радость заменяет беспокойство. Большинство богатых людей несчастны, им не дают покоя те же деньги, положение в обществе, стремление удержаться на прежнем, либо достичь большего уровня. Бедных же тяготит их бедность, то, что они живут в грязи, в то время как кто-то ездит на лимузинах и пьёт шампанское за сотни тысяч долларов. И хотя у них нет проблем связанных с деньгами, у них есть проблемы связанные с их полным отсутствием.

Ну, а что обычные люди? Счастливы ли они? Отставим в пока сторону все бытовые отношения и что же мы увидим? Во-первых, проблемы с работой: кислые взгляды начальства, зарплату, которой всегда не хватает. Во-вторых, беспокойство о будущем — о детях, обо всём, что связано с их продвижением в жизни (такие проблемы, конечно, есть и у богатых, но тем легче заплатить $50 000 и устроить их в Гарвард, а бедные своих детей не учат вообще).

Существует великое множество проблем, осложняющих и без того сложную жизнь: криминал, экология, войны, стихийные бедствия. Но больше всего людей тяготят их отношения между собой. Согласитесь, как непросто переживать ссоры, разрыв с близким человеком, непонимание и прочее. Все эти браки, которые заключаются на небесах, отнюдь не являются источниками счастья, всё чаще они распадаются, а от этого страдают не только супруги, но, главное, их дети.

Тогда, может быть, счастье в религии? Давайте спросим у верующих, счастливы ли они?

— Человек на земле должен страдать, — говорит Отец Василий, — Дабы обрести вечное счастье на Небе.

Это что же получается: на земле и счастья-то быть не может? Только на Небе? Да, интересная ситуация. Кажется, неразрешимая.

Но всё же хочется верить, что где-то на земле, а не на небесах есть счастье. Простое, человеческое, земное. Быть может, оно совсем рядом, у нас в душе, в любви к ближнему, в солнечных лучах и голубом небе. Но мы его не находим. Слишком часто слепые люди пытаются стать счастливыми, идя неверными путями, через корыстные цели, через трупы, через ненависть идут они по своему жизненному пути. А стоит ли? Каково будет такое счастье? Нужно ли достигать его такой ценой?

Вот и всё, кажется. Счастливы лишь самые лучшие и добрые из людей. Их мало, но пока мы все-такими не станем, и не будет среди нас счастливых по-настоящему. 

P. S. Вы можете сказать: «А ты, автор, ты счастливый? В чём заключается твоё счастье?» Ну что я могу сказать? Счастье моё не в гонораре, не в том, чтобы стать знаменитым, а в том, чтобы только самые лучшие и светлые мысли рождались в моей голове, и, что самое главное, чтобы они, записанные на бумагу, могли достучаться до сердец людей, пробуждая в них только доброе и светлое. А ведь только таким, добрым и светлым, может быть счастье.

Этот рассказ вызвал небольшие споры относительно его содержимого у читателей. Честно говоря, это просто авторская точка зрения, которая вовсе не претендует на оригинальность и правоту.