Михаил Шлейников

Банный лист

Мишаня уже полчаса лежал на верхней полке в бане и блаженствовал. Горячий пар приятно обволакивал тело, немного тянуло в сон. В тазике отмокал дубовый веник, присланный отцом, а в предбаннике остывала бутылочка пива — жизнь была прекрасна.

На баню Мишаня «подсел» уже давно, так как работал на трассе газопровода четвертый год. И нет ничего лучше, чем после вечернего обхода оборудования, особенно как сейчас зимой, от души попарится. Да и баню они с напарником построили по уму.

Мишаня уже думал вставать за веником, как дверь в парную открылась и в клубах пара появился дядька. Ростом он был как говорится метр с кепкой, тело покрывали густые волосы, имелась и борода, а-ля Лев Толстой. Мужичок тряхнул своей седой гривой волос, почесал одной ногой другую. Ого! Наверно размер сорок шестой! — подумал я. Дядька задумчиво оглядел печку, в которой потрескивали дрова и покряхтывая присел рядом со мной на полку. Незнакомец имел такой комичный вид, что Мишаня не удержался и завел разговор с вопроса.

— Слышь, мужик, а у тебя наверно мама хоббитом была, а папа волшебником Гендальфом? Или ты в фильме «Властелин колец» без грима снимался?

— А ты отрок не хами старому!- нахмурившись ответил дяденька неожиданным для него глубоким басом.

— Да ладно, дед, не обижайся!- примирительно сказал Мишаня — Просто у меня настроение сегодня замечательное, а шутки иногда выходят дурацкие.

— Так то лучше. — ответил дядька, поеживаясь.

— Что замерз? — поинтересовался Мишаня. — Ну, ты плесни на каменку, а я пока пойду пивка хлебну.

Потомок хоббитов кивнул, а Мишаня вышел в предбанник.

Пиво, божественной влагой полилось в горло, Мишаня заурчал от удовольствия. От его разгоряченного тела, покрывшегося красными пятнами шел пар. Мишаня был на вершине блаженства. Отдышавшись он стал думать о странном незнакомце. Скорее всего он наверно был строителем, из тех что залетели сегодня утром на вертолете. Газопровод был относительно новым и поэтому постоянно нуждался в доделках, переделках и тому подобных манипуляциях. Однако, где подрядчики набирали подобных индивидуумов Мишаня не мог никак догадаться. После выкуренной сигареты захотелось обратно в парилку.

В парилке стояла жара несусветная, Мишаня привыкший к бане, невольно вжал голову в плечи. Однако полез на верхнюю полку, где сидел и довольно жмурился

«шерстистый» дядька.

— Слышь, мужик,- Мишаня покосился на незнакомца, лицо которого было покрыто глубокими морщинами. — Хотя скорее дед. Ты как появился то здесь?

— Дык жить здеся буду! — с торжественностью в голосе, ответил дедушка.

— Ну так ясно, строительство у нас еще много. — подхватил Мишаня.

— По профессии ты кто будешь, дед?

— Банщик я! — пробасил дед, сверкнув глазами.

— Да, баня нам новая не помешает, в эту то больше двух человек не помещается, а к нам и по работе люди приезжают и водители по пути к другой точке заглядывают — Мишаня обрадовался, новая баня давно была его мечтой.

— Нет, отрок, я бани не строю, банщик я!- ответил мохнатый дедушка, окончательно путая Мишаню.

— Слушай, дед, а что ты меня все время «отроком» называешь? Ты бы еще на старославянский перешел. Чудной ты какой-то! — Мишаня в задумчивости почесал затылок.

— Чудной, чудной — закивал дед.

Мишане этот индивид начал уже надоедать, все какими-то загадками с ним говорит, да «отроком» называет. Какой он «отрок» уже за тридцать перевалило. И вообще ведет в бане себя как хозяин. От размышлений оторвал бас деда.

— Отрок, может еще плеснуть, что-то я мерзнуть стал.

Ну это уже было выше сил Мишани, температура и так была приличная, уши жгло нещадно.

— Дед надоел ты мне как банный лист! — завелся Мишаня

— Да я сам попарюсь, а потом уже как хочешь!

— Ну, ну — пробурчал дед — А давай я тебя веником попарю, не пожалеешь.

— Ладно давай. — согласился Мишаня — Только не переусердствуй.

И тут началось. Мишане показалось что у деда не две руки, а минимум шесть. Веник ощущался одновременно на ногах, на спине и на плечах. В глазах темнело, в ушах стоял хрустальный звон. Потом его как пушинку перевернули и все продолжилось по новой. Веник опускался на тело с поразительно быстротой. Сознание постепенно уходило. В себя Мишаня пришел лишь когда его окатили ледяной водой. Перед ним стоял улыбающийся лохматый изверг.

— Долго помнить меня будешь отрок! — смеясь пробасил дед.

— Да уж, дедуля. — заплетающимся языком ответил воскресший Мишаня и наспех одевшись в предбаннике, отправился в дом.

Посидев на кровати, Мишаня почувствовал, что силы постепенно возвращаются, тело казалось невесомым и прозрачным. В горле пересохло, хотелось пить. Доковыляв до кухни Мишаня открыл холодильник и достал пиво. Открыв его Мишаня сделал большой глоток, в голове немного прояснилось. Сильно начало зудеть бедро, точнее его мягкая часть пониже спины. Мишаня поскреб рукой, но зуд от этого только усилился. Повернув голову и скосив глаза Мишаня увидел что к его мягкой части тела пристал дубовый лист от веника. Попытка отцепить его не увенчалась успехом. Зуд становился невыносим. Остервенело почесываясь Мишаня пытался избавиться от источника страданий. Но безуспешно, лист казалось врос в кожу.

Проклятый дед! — сверкнуло в мозгу. Мишаня накинув ватную куртку, в валенках на босу ногу выскочил из дома и побежал к бане.

К его изумлению в предбаннике и парилке было пусто. Почесывая зудящее место Мишаня в задумчивости вышел на улицу. Ярко светила Луна, вокруг было тихо. И тут Мишаня увидел следы. В сугробе четко отпечатались босые ноги сорок шестого размера. Следы уходили цепочкой к лесу, но метров через пять неожиданно обрывались. До Рождества оставалось тринадцать минут.

Хроник

15.30. Как надоели эти дурацкие сны. Каждую ночь какие-то плугины из Winampа. Так, пора подниматься. Все-таки работа ночным сторожем имеет свое преимущество — очень удобный график. Сутки дежуришь, двое дома.

15.36. Умыться, побриться… Елы-палы, я же сегодня к Юльке в гости напросился! Два дня назад в 21.32. увидел ее в клубе «Айсберг», куда меня затащил Гарик -закадычный друг, заядлый тусовщик и прожигатель жизни. Сам то я большого скопления народа не люблю, по мне лучше сидеть кухне с кружкой пива и задушевными разговорами.

За барной стойкой сидела девушка моей мечты. Задумчиво накручивая черный локон на палец, она смотрела в сторону танцпола. Лицо выражало безмерную скуку, а полные чувственные губы напевали какую то, одной ей слышную мелодию. Нога безупречной формы в ажурном чулке покачивалась в такт ревущей музыке. Вроде бы ничего особенного, но вот глаза… Они жили какой-то своей жизнью. Цветные вспышки цвета казалось, не тонули в их золотистой светло-карей глубине, а разгорались еще сильнее. Это были не глаза покорной жертвы, передо мной была хищница, причем судя по их размеру из семейства кошачьих.

Где-то в области сердца у меня сладко заныло и я понял что влюбился. Мой закадычный друг мигом просветил, что живет одна, неприступна, как крепость и что ее благосклонности давно добивается Серега Рыжий, местный криминальный авторитет. Поэтому держаться от этой красавицы нужно подальше. Меня прошедшего огонь, воду, армию и «психушку» это не остановило. Целый вечер я вился вокруг Юльки ужом, блистал умом, засыпал анекдотами, пока у дверей Юлькиного подъезда не добился своего — приглашения в гости, хотя было и надувание губ и сомнения в моей платежеспособности.

15.39. Ну рожа в зеркале! В очках хоть на человека похож. Как говорит друг Гарик: «Хрон, без очков ты похож на изумленного крота-переростка, впервые увидевшего солнце „. Хорошо ни ростом, ни внешностью не обделен, спасибо маме с папой.

15.40. Ненавижу бриться!!!

15.47. Так, что у нас в холодильнике? О, оказывается, вчера маманя заходила. К постоянным жителям — банкам пива прибавилось большое количество продуктов.

15.48. Надо купить электрический чайник, а то пока этот пузатый никелированный аппарат вскипит, с ума можно сойти.

15.50. Ну, наконец, я попью кофе. А погода сегодня отличная, солнце в окно, птицы щебечут. Где моя любимая чашка? Теперь кипяток… Солнце блеснуло на чайнике… ВСПЫШКА…

Все предметы вокруг были размытыми и тусклыми. Окружающие меня звуки были слышны, как из зажевавшего пленку магнитофона. Над столом висела, а точнее зависла муха. Моя рука, потянувшаяся ее смахнуть, двигалась неестественно и порывисто, будто кто-то включил стробоскоп. Лицо, отражающееся в чайнике, выглядело как размытое пятно. Но что самое интересное скованности в теле я не было, только дыхание было частым, да в голове легкий шум.

16.20. Опять… Да, парень с головой ты не дружишь! Кофе уже холодный. Может к врачу сходить? Достали уже эти отключки! Только что же воду в чашку наливал и уже остыло!

18.34. Что бы одеть? Перед Юлькой хочется предстать во все красе. Благо выбрать было из чего. Спасибо маме с папой. Они чувствовали вину за то что случилось с сынулей и теперь всячески ему угождали. Мать до сих пор корит отца за то, что тот отправил их кровинушку отдавать долг Родине, ведь была возможность „отмазать“.

Отец не успокоился в своих стремлениях сделать из меня „настоящего мужика“, господи какое словосочетание, пахнет портянками и немытым телом. Поэтому и работаю сейчас сторожем, узнаю, как зарабатываются деньги. Это не мешает мне иметь отдельную квартиру, значительную сумму карманных денег и приличный гардероб. Конечно, мечтал я и о машине, но это был лишь вопрос времени. Отец на фирме давно держит для меня место, осталось только дождаться, когда закончится моя „трудотерапия“.

18.38. Телефонный звонок.

— Алло. — сказал я в трубку немного раздраженным голосом, ведь меня оторвали от такого „важного“ дела.

— Сынок, проснулся? — услышал я из трубки заботливый голос матери, которая до сих пор видит меня худеньким маленьким мальчиком

— Да, мам, уже давно. — честно говоря надоела уже эта чрезмерная опека.

— Ну, ты же любишь поспать.- я много чего люблю, особенно когда со мной не сюсюкаются, захотелось сказать в ответ.

— Но не до такой же степени мам! — но помню однажды дрых 22 часа — личный рекорд!

— Сынок, я что звоню, сходи к бабуле, проведай. — ну началось в колхозе утро…

— Мам, а завтра нельзя? Мне сегодня некогда!

— Ну, ты же знаешь нашу бабушку, если чего захотела — вынь, да положи!

Да, бабулю я свою знал, и знал, что мне предстоит. Очередная нравственная проповедь плюс рассказ о прелестях развитого социализма. А мне ведь надо к восьми успеть к Юльке.

— Ладно, мам, только я ненадолго заскочу. — снисходительно подытожил я.

— Вот и молодец! Пока. Целую. — обрадовалась мать.

— Пока. — надеюсь больше ничего срочного не предвидится.

18.40. Так, времени в обрез. Еще надо успеть купить цветы, вино, конфеты и фрукты (не идти же в гости с пустыми руками), заскочить к бабуле. Думать уже некогда, надену черные джинсы и шелковую рубашку того же цвета. Секунду постоял перед зеркалом, оценивая свой вид. Он был просто демоническим, учитывая блеск зеленых глаз из-под бровей, видный даже за линзами очков.

18.57. И куда делись все такси? Что за день сегодня такой! То руку поднимешь почесаться — десяток останавливается, а сейчас машины проезжали мимо, даже не обращая внимания на поднятую руку. 

19.00.

— Шеф, на Первомайскую. — почти прокричал, садясь в потрепанного вида „шестерку“

— Семьдесят. — даже не повернувшись в мою сторону пробубнил водитель, такой же потертый как и его автомобиль.

— Идет. — тут же согласился я. 

19.16.

— Бабуля привет! — пытаясь придать голосу как можно больше радости, поприветствовал старушку.

— Ой, Матвеюшка! — всплеснула руками пожилая женщина с печатью вселенской мудрости на морщинистом лице.

— Бабуль, я ненадолго! — вот это я зря сказал.

Как всегда укоризненный взгляд из-под очков. Какая яркая у бабули лампа, глаз за очками не видно…

ВСПЫШКА…

Черт, опять! Только не сейчас! Прихожая разом потускнела, лампочка больше не резала глаза. Это было похоже на то, когда переключают дальний и ближний свет в машине. Бабушка застыла напротив меня памятником, который должен вызывать приступ раскаяния у неблагодарных детей и внуков. Ее правая рука медленно поднималась в жесте дедушки Ленина, указывающем путь в светлое будущее. Губы медленно шевелились, но слова я разбирал с трудом. Да и не пытался вникать, меня больше беспокоило очередное выпадение из реальности. Так, Матвей, успокойся, дыши ровней. Надеюсь, быстро отпустит…

19.47.

— Совсем меня старую забыл, а я же тебя с пеленок воспитывала! — продолжала свою старую песню суровая воспитательница.

— Бабуль я пошел. Некогда. — Сейчас будет следующий виток накала страстей.

— Когда ты уже женишься, охламон! — перескочила на очередную тему наставница заблудших душ.

— Вот этим бабуль я сейчас и занят — открывая дверь и быстро выскальзывая в подъезд, крикнул я.

19.50. На улице бросаюсь к такси, которое на мое счастье, стоит возле остановки.

— Шеф! Цветочный магазин, супермаркет. Два счетчика! — даже можно три, лишь бы успеть.

— Садись.- Таксист видимо понял всю серьезность моего положения, поэтому отложил газету и завел мотор.

20.40. Ну, мне сейчас выскажут. Где эта квартира номер 13? Ага, и число удачное.

20.43. Звоню в дверь.

— Привет Юль! — перешагивая порог, с отдышкой говорю я, протягивая букет красных роз. Второй рукой, занятой пакетом пытаюсь поправить очки, чтобы лучше разглядеть милое создание в коротком шелковом халатике.

— Ну, здравствуйте юноша. Время сколько? — с укоризной в голосе сказала хозяйка.

— Извини меня, пожалуйста. — попытался оправдаться я. — Надо было к бабушке забежать.

— Какой ты оказывается сентиментальный. — съязвила Юлька. — Ладно, заходи.

20.45. А ничего у нее, уютно. Однокомнатные квартиры видимо удел одиночек. И на кухне чисто. Хорошая из девушки получится жена… О чем это я?

— Ну что кавалер — чай, кофе, потанцуем? — начала разговор прелестница.

— Ага, пиво водка полежим! — подхватил я. — У меня тут в пакете шампанское, вино, фрукты и конфеты

— Основательно смотрю, Матвей ты подготовился. — продолжала язвить Юлька. — Чувствуется опыт!

— Юля, мое сердце принадлежит только вам! — сказал я с пафосом в голосе как в дешевой мыльной опере.

— Вот еще бы немного и меня не застал. — сменила тему обладательница длинных ножек.

— Пошла бы к Сереге Рыжему? — не скрывая раздражения, задал я вопрос.

— Может к нему, а может и нет! — начала злиться Юлька. — Тебе, какое дело? Я девушка свободная!

— Ладно, Юль проехали, давай я лучше тебе помогу яблоки порезать.

20.52. Неплохое шампанское, тем более в такой компании, но лучше бы пива. Нет, это оставим для Гарика. Не могу поверить, что сижу рядом с такой красивой девушкой.

21.00. Так, главное не налегать на алкоголь. Есть у меня такая дурная привычка в состоянии легкого опьянения людям душу изливать. И не важно близкий ли это человек, или я с ним час назад познакомился. Не хочется перед Юлькой показаться слабым.

21.19.

— Матвей, может вина лучше откроешь? Не люблю я эту газировку. — Юлька вопросительно поглядела на меня.

— Конечно, слово дамы для меня закон? — ну вот предчувствия меня не обманули. — Где у тебя штопор?

Открывать вино китайским штопором — это как лотерея. Всегда есть много вариантов, но основных два — или сломается штопор, или произойдет чудо и бутылка будет открыта.

21.22.

Чудо произошло, красное вино было разлито по бокалам.

22.15.

— … Я уже подхожу к дому, прохожу мимо больницы, а тут навстречу Рыжий. Останавливает меня и говорит…

— Юль, может хватит про него? — раздраженно прервал я свою собеседницу.- Меня это совсем не интересует!

— Хорошо, тогда расскажи о себе. — промурлыкала девушка, подавшись ко мне через стол. В вырезе халатика показалась очень аппетитная грудь, я невольно сглотнул. В голове уже немного шумело, тело становилось невесомым.

— Да что рассказывать… Закончил школу, поступил в институт. Ушел из него со второго курса. Папа видел во мне будущего экономиста, а я всегда хотел стать пожарным. — ну что ты Юль смеешься. — Они спят по двадцать четыре часа в сутки, ну это я конечно наврал. Просто не хотел учиться и все. Потом очутился в рядах доблестной российской армии, затем попал в „психушку“…

— А можно про это поподробнее. Наверно поэтому у тебя седина на висках? — с интересом поглядев на меня, спросила Юлька.

— Ты знаешь, я не хочу касаться этой темы. — я начал быстро трезветь. — Не бойся, ничего серьезного, просто „косил“.

— Тогда знаешь что — открывай вторую бутылку вина, а то что-то разговор у нас не очень клеится. — как всегда спасла положение красавица. Нет, определенно она мне очень сильно нравится. Может быть даже более того…

22.35.

— А довольно быстро мы с тобой вторую бутылку уговорили. — глаза Юльки уже блестели, движения приобрели плавность. — Может, потанцуем?

Я уже четко представил себе, чем могут закончиться эти танцы, поэтому охотно согласился. 

22.40.

Из музыкального центра негромко звучала какая-то тягучая восточная мелодия, а мои ладони, лежащие на талии Юльки становились влажными. Она прижималась ко мне все сильнее. Очки по настойчивой просьбе пришлось снять. Они мешали моей партнерше смотреть в глаза. Что она у меня там хотела разглядеть — не знаю.

— Ну что ты так дрожишь, глупенький? — жарко шепнула искусительница. — Поцелуй меня! — два раза просить меня не пришлось.

22.58.

— Подожди, я разберу диван. — Юлька отстранилась от меня. Я стоял в расстегнутой рубашке и гулко бьющимся сердцем, с нетерпением ожидая продолжения. 

23.01.

Боже, как же она прекрасна! Мог ли я предположить, что получу такое сокровище. В свете настольной лампы распростертая подо мной Юлька выглядела ожившей статуей древнегреческих скульпторов. Руки живой богини обвили мою шею. Я припал к ее губам, как живительному источнику — пил и не мог напиться. Она медленно опустилась, на шее заискрилась цепочка…

ВСПЫШКА…

Все замерло вокруг. Я входил в желанное тело как океанская волна, с таким же натиском и также неспешно. Видел только Юлькины глаза. Но они не были приглушенного цвета, как окружающий нас мир. Цвет янтаря горел в них страстью.

Безумно долго поднимался на вершину блаженства и целую вечность падал в пропасть опустошения. Я слился со своей любимой, растворился в ней. 

23.31.

Юлька, подперев кулачком голову, с растерянностью смотрела на меня.

— Слушай, Матвейчик, со мной еще такого не случалось. Я обожаю тебя! Это был такой экстаз! Но почему так быстро? Кролик ты мой!

— Я не кролик, я — Хроник! — пробурчал в ответ обиженный любовник.

Это прозвище прилипло ко мне, когда я довольно успешно „косил“ в психиатрической лечебнице. Безграничная тупость, которая царила в армии, за два месяца мне порядком надоела. По началу служить было интересно, был даже на хорошем счету. Но после очередного конфликта с „дедами“ мои нервы сдали. Нет, меня не били, не заставляли делать грязную работу. Просто я не вписался в систему. С детства был сам по себе, а в рядах армии индивидуализм не приветствуется. Ждать когда меня сломают, или сломаюсь, сам не стал. Разыграл невменяемость я довольно убедительно, наверно во мне умер актер и через некоторое время был направлен на обследование. 

В „психушке“ довольно быстро освоился. Какие таланты там пропадали! Были и свои корифеи. С одним я и столкнулся. Конфликт быстро перерос в драку, на шум прибежали два санитара. Меня быстро скрутили и доставили к нашему лечащему врачу. Личностью он был очень колоритной. Думаю, что в психиатрию он пошел, чтобы избавиться от своих комплексов. Их было немало, один, например — это жалость к своим больным. От армии он спас не один взвод новобранцев, придумывая им душевные болезни. Из жалости видимо он и отдал распоряжение вколоть мне " коктейль“. Состоял, сей чудесный препарат из аминазина и еще двух компонентов с труднопроизносимыми названиями. Я видел действие этой смеси на других „больных“. Во первых это больно, во вторых спишь на ходу, в третьих галлюцинации почище наркотических и наконец ты плохо контролируешь свои потребности в посещении туалета. Шанс стать настоящим психом вполне реален. После укола в моей голове начал творится такой сюрреализм, которому позавидовал бы сам Сальвадор Дали. Казалось, вселенная вдруг остановилась, а я стал ее центром. В ушах нарастал гул, и когда мои перепонки готовы были уже лопнуть, в глазах вспыхнул яркий свет. Хотел было зажмурится, но понял, что свет идет изнутри моего тела. А потом стало тихо, только где-то в центре моего мозга с размеренность метронома что-то щелкало. Вселенная не торопясь, продолжила свое движение… Очнулся от действия „коктейля“ на вторые сутки. Девятнадцать часов двадцать две минуты, почему-то подумал я. С этого момента стали происходить странные вещи. Свет солнечный, или электрический, отраженный от блестящей поверхности вызывал во мне странный приступ. Я входил в состояние, близкое к тому, когда находился под воздействием „коктейля“. Все двигалось вокруг меня неторопливо и плавно. Меркли краски и звуки, лишь мое тело сохраняло свой привычный ритм. Но самое интересное то, что я мог теперь безошибочно определять время с точностью до минуты. Этим неоднократно удивлял своих соседей по палате. Поверили мне только после того, как я несколько раз подряд включал телевизор в вестибюле ровно за минуту до начала новостей.

Однажды к нам в палату зашел санитар дядя Вася из соседнего отделения. Ему ужасно хотелось посмотреть на феномен, слава о котором быстро распространилась по больнице. Хотя сам он спокойно претендовать на эту роль. Представьте себе ожившего персонажа фильмов о вампирах, это и будет дядя Вася. Высокий, худой, с впавшими глазами и лысым черепом — вылитый вурдалак. Он сначала интересовался моим самочувствием, а потом вдруг неожиданно спросил: „Сколько время?“ Дождавшись моего ответа, поглядел на часы, провел рукой по лысине и произнес: " Молодой человек, вы точны как швейцарский хронометр!». И тут свое слово вставил сосед по палате Васька, у него скорее всего с головой точно был непорядок: " Да какой он хронометр! Не дорос еще. Он — Хроник!». С тех пор эта кличка прочно приклеилась ко мне. Заведующий отделением, узнав про мои ненормальности, быстро сочинил диагноз и отпустил от греха подальше на все четыре стороны.

23.03

— Матвейчик, кофе будешь? — оторвала меня от моих невеселых воспоминаний Юлька.

— Да, пожалуйста. — ответил я, глядя как обнаженная девушка поднимается с дивана. И сразу почувствовал нарастающее во мне желание вновь овладеть ей.

Неожиданно прозвучал звонок в дверь.

— Юль, ты кого-то ждешь? — резко садясь, поинтересовался я.

— Да нет… Может соседка, она ей вечно что-то нужно. — сказала Юлька и пошла открывать.

Щелкнул замок. В коридоре послышался неясный шум.

— Что, не ждала? — мужской голос. — А кто это у тебя? Сейчас посмотрим.

В комнату влетел разъяренный тип с огненно рыжей шевелюрой. Его грудь часто вздымалась, волосы были взъерошены. Только что копытом не бил, как бык на корриде.

«А вот и Серега — настойчивый ухажер и бандит местного розлива», — подумал я, вскакивая с дивана. Хорошо, хоть простынею успел прикрыться. Да, картина Репина

«Не ждали». Ситуация меня почему-то забавляла.

— Оба-на! У вас здесь оказывается, радость моя, хабл-бабл шоколадные отношения! — повернувшись к Юльке, которая робко выглядывала из коридора, промолвил нежданный гость. Я хихикнул, не ожидал подобного остроумия от бандита.

— Ты откуда нарисовалось, чмо? — это уже в мой адрес.

— А хамить зачем? — возмутился я. — Юля девушка свободная…

— Да я тебя сейчас урою, гад! — не унимался Рыжий.

— Ага, если допрыгнешь, клоун! — глядя в бегающие маленькие глаза, с презрением бросил я в ответ. А ростом неудавшийся кавалер действительно не вышел, да и умом наверно тоже.

Лицо соперника побагровело. Его рука полезла во внутренний карман пиджака и вынула оттуда приличных размеров пистолет.

«Видимо он внушительностью оружия компенсирует свою проблему с ростом», — промелькнуло у меня в голове.

Громко охнула Юлька.

— Получи, чмо! — палец Рыжего нажал на спусковой крючок.

ВСПЫШКА… 

23.08.

Боль, какая сильная боль. В груди все горело огнем, слева, под ребром, засело что-то чужеродное. Пахло порохом. Я наклонил голову вниз. По животу стекала ручьем, падая на палас, кровь. «Как все глупо», — промелькнула мысль. А потом и без того тусклые краски ушли в темноту…

23.38.

Куда меня везут?

23.45.

Человек в белом, склонился ко мне… 

23.49.

Повезло, больница рядом… Как спокойно и боль ушла…

23.52.

Лицо в повязке смотрит на меня…

23.54.

В висках стучит…

23.57.

«Дайте наркоз!», — чей то голос…

23.59.

Лампа с четырьмя фонарями, в полнакала, перед глазами…

00.00.

Резкий приказ: « Свет!»

ВСПЫШКА… 

Copyright © resonoid, resonoid[]rambler.ru