Отпуск
Петрович собрался в отпуск. Гостеприимные объятья Москвы ему как-то поднадоели, и он отправился в родные пенаты — во Владивосток. Город у моря встретил его туманом, родными праворульными машинами и замечательным бризом.
За год, проведённый в столице, Петрович уже почти отвык от непередаваемого запаха соли, от красочного заката и потрясающего вида на Золотой Рог. И вот теперь он мог воистину насладиться теми забытыми и родимыми видами, которые доставляли Петровичу даже большее наслаждение, чем Красная площадь, Воробьёвы горы и все парки Москвы вместе взятые.
Прохаживаясь по набке, Петрович натурально млел от количества молодых красивых девушек, несмотря на то, что ужасающий запах палёных шашлыков отбивал аромат любви напрочь. Девушки встречались одна лучше другой, и возникало ощущение, что именно здесь — на берегу Тихого океана и есть самая настоящая жизнь.
Возникло желание эту жизнь продолжить, и поэтому Петрович решил познакомиться с одной из этих очаровательных существ. Ближе к вечеру, ему это сделать удалось, да вот незадача — девушке было около тридцати. Впрочем, выглядела она на все двадцать пять, и поэтому Петрович особого значения этому не придал.
Очнулся Петрович в кровати. Точнее, проснулся. Кровать своей не признал. Окружающая обстановка совсем не напоминала родную квартирку Петровича с замечательными яркими фотообоями; напротив, в комнате преобладали мягкие, однотонные цвета, настраивающие на сон и отдых. Всё это было, конечно, хорошо, но просыпаться в незнакомых местах Петрович не привык. Он стал лениво вспоминать вчерашний день, и постепенно в его голове выстроилась цепочка событий, банальных событий, благодаря которым Петрович видел рядом с собой не пустую половину своей привычной в прошлом кровати, а молодую женщину, мило отдыхавшую после, скорее всего, бурной, ночи.
Петрович прищурился, и увидел, что на нём лежит рука. Он невозмутимо взял, и отвёл её от себя. Захотелось курить. Петрович инстинктивно потянулся к тумбочке за сигаретами, но их там, конечно же, не было. Зато проснулась та, с кого Петрович имел честь видеть второй раз в жизни.
− Доброе утро, − сонно и ласково сказала девушка.
− Доброе, − словно про себя ответил Петрович. Беглый взгляд на левую половину кровати, и немного отлегло от сердца. «По крайней мере, всё не так запущенно», сделал вывод Петрович. Почему-то ему снова захотелось заснуть.
Со стороны казалось, что Петрович искренне не понимает, что с ним произошло, и это моментально отметила девушка.
− Меня Еленой зовут, − решила освежить память своего утреннего собеседника девушка, постепенно просыпаясь.
− Я Петрович, − весело, но серьёзно ответил покоритель женских сердец.
− Будем знакомы, − улыбнулась Елена. — Ещё раз.
Оглянувшись ещё раз и рассмотрев свою новоиспеченную знакомую, Петрович снова захотел закурить.
− Слушай, а у тебя сигарет, случайно, под рукой нет?
− Не курю, извини.
− Ну ладно, − потянулся Петрович. — Еле вспомнил, кстати, что вчера было, − заметил он. − Нормально хоть прошло всё? — на всякий случай уточнил он.
Девушка решила как будто не расслышать его вопрос.
«И чего это она молчит?», встревожился Петрович, его самолюбие было практически задето таким молчанием. Девушка мгновенно поняла беспокойство Петровича — оно было написано у того на лице, и сказала:
− Расслабься, всё было замечательно. Ты не хуже моего мужа.
Петрович поперхнулся.
− Мужа?
− Конечно, а как ты думал?
Петрович, конечно, до этого не отличался пуританским поведением, но в роли любовника выступал впервые. Подобная весть его ошарашила. Он вращал глазами, и уютная спальня, да ещё как назло, особо привлекательная Елена, лишь подтверждали то, что нынче он стал прелюбодеем.
− А раньше сказать нельзя было? — привстал Петрович.
− Ну так, как говорится, ты и не спрашивал, − с тонкой иронией ответила Елена, которую позабавила реакция Петровича.
− Подожди, подожди, − Петрович постепенно распалялся, − Это получается муж в любой момент может вернуться, а ты мне об этом даже не сказала? Это я, получается, с замужней женщиной развлекаюсь, нормальному мужику рога помогаю наставить?
− Ну успокойся, не всё так страшно. Муж уехал, мне стало скучно, а тут ты такой хороший на моё счастье встретился, с кем не бывает, − попыталась было успокоить Петровича Елена, но Петрович уже встал с кровати и стал прохаживаться вдоль и поперёк.
− Подвернулся, значит. Значит, это я во всём виноват, да? Нет, это не я тебя заставил на набережную прийти, это ты сама пришла. За мужиком пришла!
Петрович был вне себя от гнева. Он очень не любил, когда его обводили вокруг пальца, и тем более, женщины.
− Успокойся же ты. Ну хорошо, я виновата, а ты не виноват, − снова с иронией ответила Елена. — Никто тебя за это не осудит.
− Вот как, значит. А про совесть мы значит, забываем. У меня совесть есть, в отличие от некоторых!
Тем временем за окном стало светлеть. На улице никого не было, все ещё спали. Из рейса возвращался второй помощник капитана Славик, корабль которого, «Александр Невский» (ныне или на приколе или вообще на металлолом пущен) пришёл в порт приписки раньше времени из-за погодных условий. Славик захотел сделать жене сюрприз и прийти внезапно.
Он поднялся по лестнице на свой этаж (багаж предусмотрительно оставил на складе в порту — не дело по приезду вещами заниматься, однако подарки прихватил, конечно), достал ключи, и тут до него долетели звуки как будто скандала. Кто-то в квартире ругался.
Славик прислушался.
− Неужто тесть нарисовался? — вполголоса проговорил он. — Его мне ещё не хватало.
Он остановился в раздумьях.
− Может, там ещё и тёща с ними? Тогда вообще замечательный получится отдых после рейса!
Плюнув на пол и развернувшись, Славик отправился в район Луговой, к любовнице.
«У неё поспокойнее будет», − подумал он.
2009 год