Слишком много людей на протяжении своей жизни ищут чего-то. Иногда даже то, чего сами не знают. И порой дороги поиска заводят их туда, заводят в такие места, о которых эти люди даже не подозревали. Но, так или иначе, независимо от того, увенчались ли их труды успехом, они за всё благодарны своей судьбе. Как раз об одной из таких людей и пойдёт речь. 

Не знаю, приходилось ли вам находиться в ожидании какого-то большого события, но именно в таком состоянии была сейчас Рашель. Точнее сказать, это состояние поглотило её полгода назад: оно внезапно появилось и не отпускало по сегодняшний день — она ожидала какие-то грядущие события. Даже её парень не смог заглушить в ней эти чувства. И поэтому вскоре им пришлось расстаться. Такому исходу дел она, разумеется, не обрадовалась, но побороть себя не могла и по-прежнему находилась в ожидании. Пока…

Пока не свершилось чудо. Это произошло утром. Яркий свет солнца заливал комнату Рашель, и она пошла в институт в особо радостном настроении. Там у них состоялся первый урок компьютерной технологии, в новом компьютерном классе с подключённым к нему (оптико-волоконным способом) интернетом.

Ну, казалось бы, что может случиться чудесного на уроке информатики? Рашель смотрела в экран и что-то нажимала на клавиатуре, но, видимо, что-то не то нажимала, так как компьютер у неё вскоре завис. Ей не оставалось ничего другого, как попросить учителя о помощи.

У них был молодой преподаватель, мсье Жерар, который имел грешок: использовал компьютерный класс не по назначению. Что только он в нём не вытворял — устраивал вечеринки, игры и тому подобные штуки, но так, что всё было прилично и незаметно (потому как сторож сам любил участвовать по ночам в таких увеселительных «мероприятиях»).

Так вот, она подошла к главному компьютеру, где должен был находиться Жерар, но его на месте почему-то не оказалось, но вместо него, на экране монитора, она увидела лицо. Лицо молодого человека.

Рашель внезапно потеряла ощущение реальности, лицо как будто материализовалось, смотрело ей прямо в глаза, прямо в душу.

— Ой, кто это? — спросила Рашель внезапно появившегося мсье.

— А я откуда знаю? Это фотография из галереи парижского чата. Так, у этого парня ник Шато-ла-Фит.

— Это название вина?

— Да, именно.

— А вы что в чате делаете?

Препод замялся, но выкрутился:

— Да так, вёл деловую беседу с одним из парижских профессоров.

У Рашель хватило смелости попросить Жерара сохранить для неё эту фотографию, тот согласился, и такая вот «волшебная» фотография вскоре оказалась на мониторе её домашнего компьютера.

Рашель думала что тот, кто изображён на фотографии, как-то связан с ней. Что он должен ей сообщить что-то важное, сказать, куда ей идти и что искать.

По моему мнению, лучше бы она просто в него втрескалась, и всё; так нет, думает, что это прям пророк и Будда какой-то. А на самом-то деле это обычный молодой человек, немного увлекавшийся чатом. Вот и всё.

Но Рашель этого не знала и стала часами сидеть в чате, дабы встретить парня с ником Шато-ла-Фит. И вот, однажды вечером ей это удалось, с чем её можно поздравить.

… И отпала у неё челюсть и вылезли из орбит глаза и чуть не случился сердечный приступ, когда кто-то под ником Шато-ла-Фит вошёл в чат.

— Привет, — поздоровалась с ним Рашель (у неё не хватило смекалки придумать себе оригинальный ник, поэтому он совпадал с собственным именем).

— Хаюшки, — ответил ей «пророк», — «Как поживаешь?»

До Рашель пока ещё не дошло, насколько этот парень обычный, поэтому она ответила:

— Только ты можешь помочь мне наладить мои дела.

Пацанёнок подумал, что эта девушка из многих, которые хотят просто заняться любовью по интернету, и сказал:

— Интересно, как же я смогу их наладить?

— Тебе лучше знать.

Шато-ла-Фит хотел было от неё отвязаться, но подумал: «Подшутить над ней что ли?», и поэтому напечатал буквально следующее:

«Тогда приезжай ко мне, и я посмотрю, что можно предпринять».

Знал бы он, что малышка Рашель вовсе не парижанка, а живёт в Лионе, то вряд бы стал печатать подобное, но было уже поздно.

«Ура!» — Подумала Рашель, — «Я к нему приеду».

Странно, не правда ли? Не узнали о друг друге ничего, а вдруг кто-то из них оказался бы маньячилой? Но, так или иначе, у Рашель оказался адрес Шато-ла-Фита (причём настоящий), и она знала только то, что его зовут Патрик.

В электричке TGV было очень весело и удобно: звучала музыка, а транспорт мчался со скоростью 500 км/ч. В окна светило солнце, Рашель была в предвкушении чего-то очень хорошего, переломного в её жизни.

Она вышла на перрон парижского вокзала и направилась искать место обитания её «пророка». На это у неё ушёл всего лишь час (что совсем немного, для такого громадного города как Париж), так как когда-то она жила в столице.

Когда она увидела нужный дом, её охватило чувство страха: а что же она скажет? Надеяться, что он всё сам поймет, было глупо. Рашель уже хотела убежать, но потом решила остаться.

— Будь что будет, — сказала она вслух, и решительно направилась к двери.

Рашель постучалась. Сначала было тихо, потом раздались шаги и дверь открыл обладатель лица, которое чуть было не заставило Рашель упасть в обморок.

Патрик посмотрел на гостью и так как не узнал в ней знакомую, решил, что она пришла к его родителям, но потом до него дошло, что это к нему пришли.

— Доброе утро, — выдавила из себя Рашель, — Я к тебе.

— Вижу, проходи, — пригласил её старина Патрик.

— У тебя есть кто дома?

— Да вроде нет никого, — ответил Патрик, а сам думал, как получше эту девочку залечить, хотя на самом деле ему казалось, что она сама шла к нему в руки.

А в это замечательное время кое-кто из террористической организации шахидов решил поездить по Парижу с целью набрать заложников. С виду типичный продуктовый фургон, на котором ехал бородатый шахид, был на самом деле отлично приспособлен для того, чтобы на большие расстояния перевозить заложников. В фургоне было два отделения: внешнее и внутреннее. Заложники располагались во внутреннем отделении, а во внешнем хранилась пища и бензин — с виду всё чинно и прилично, по крайней мере, никто из местных полицейских никогда ни о чём не догадывался.

Вот так он ехал по улицам и выискивал себе жертв, иногда останавливался на пустых улицах, незаметно подкрадывался к какой-нибудь девушке, хватал её, затыкал ей рот тряпкой с хлороформом, и усаживал в фургон. Таким образом он захватил пять человек (три девушки и два парня). И с довольной мордой отправился к себе в логово.

— Аллах акбар! — Рапортовал он одному из охранников, въезжая на свою базу.

Поставив машину в ангар, он направился к одному из своих руководителей, докладывать о проделанной работе.

— А вот и Мустафа! — Обрадовался ему начальник. — Ну, рассказывай о добыче.

— Пять неверных, все молодые и здоровые. По внешнему виду богатые.

— Смерть неверным!

— Что будем с ними делать? Давай отрубим головы и пошлём их по почте.

— Мустафа, ты слишком любишь развлекаться. Давай, ты ещё с два десятка наберёшь таких же, и я тогда разрешу тебе послать пять посылок.

— Идёт! Я поехал.

— Ну уж нет, на сегодня хватит, а то заметят.

— Нет, я буду осторожен. Хотя бы ещё парочку можно привести?

— Так и быть, вези. Да прибудет с тобой аллах!

Патрик никак не мог понять: как это девушка, сама пришедшая в его дом, приехавшая чёрт знает откуда, не хочет с ним переспать?

«И как это понимать?», — недоумевал он. Нет, он, конечно, не стал её сразу валить на свою постель и приставать, но он рассчитывал, что и до этого дело дойдёт, но что-то никак не доходило.

«Я тут, понимаешь ли, изнемогаю, а она мне твердит о том, что я ей должен указать правильное направление жизни», — думал Патрик.

— Пойдем, прогуляемся, и на свежем воздухе решим что делать, — предложил он.

— Пойдём.

Они вышли из дома. Уже вечерело, и на этой тихой улочке почти никого не было.

— Слушай, — обратился к Рашель Патрик, — Неужели ты так уверена, что именно я смогу тебе помочь?

— Ну конечно, я, как только увидела твою фотографию, так сразу это поняла.

— А как именно я должен это сделать?

— Ну это тебе лучше знать.

«Да… Интересная ситуация» — промелькнуло в голове у Патрика. Он отвёл свой взгляд от Рашель, и заметил, что вдалеке виднеется фургон…

Мустафа радостно засмеялся, когда увидел двух молодых, идущих по пустынной улице. В этот раз он решил попробовать парализующее средство. Подъезжая к своей цели, он достал пистолет, открыл окно и выстрелил. Сначала по девушке, потом по парню. Когда они затихли, он затащил их в фургон и укатил.

По пути он подобрал молодого парня, француза, который был членом их террористической организации. То, что они были шахидами, вовсе не означало, что они только и делают, что взрывают себя на людных местах. Эта организация занималась различными промыслами: торговала наркотиками, рабсилой, оружием и прочим. И, соответственно, состояла из людей различных национальностей.

Француз, разумеется, в дороге не стал молчать, а стал рассказывать Мустафе о… ну разумеется, о женщинах.

— Мне что-то совсем не везёт с женщинами. Я ещё не встретил ни одной, которая полюбила бы меня по-настоящему. Мустафа, ну ведь ты видишь — я не урод, не тупой, и вот так получается. Всё, что им от меня надо, — это подарки, походы по ресторанам, деньги. Это что же получается, лучше проститутку снять? Это обойдётся мне дешевле и не надо тратить нервы и переживать. Но я же так не хочу, мне нужны простые человеческие отношения, а не товарно-денежные. И ладно еще, если бы это были потенциальные невесты, которым надо будет растить детей, поднимать их, тогда, конечно, я понял бы такое стремление быть обеспеченными, но ведь я встречался с ними не в таком плане. У них не было никакой ответственности, забот о будущем в такой степени, если бы они были матерями. Может быть, это только со мной происходит, но создаётся чувство, что девушек надо покупать, как покупать вещи, только обходятся они гораздо дороже. Может быть, что это так только в Париже, что где-нибудь в глубинке, в деревне, там есть девушки, у которых совсем другие запросы, но я пока таких не встречал. Что ты на это скажешь, Мустафа?

Мустафа странно посмотрел на парня и сказал:

— Ну, вы, французы, даёте. У нас женщин за людей не считают, так в Коране написано: женщины, это не люди, а существа, через которых размножаются мужчины. Женщины обязаны выполнять всё, что мы им скажем, ходить в парандже и не совать свой нос в мужские дела.

Мустафа имел в виду первоначальную версию Корана, по которой и жили шахиды.

— Это у вас там, на востоке. У нас женщин на руках носят, и они вертят мужчинами как хотят.

— Ну и дураки вы, неверные.

— Эй, ты всех-то под одну гребёнку не подводи!

— А что тут подводить, неверные они неверные и есть. Придёт время, и не останется на свете ни одного неверного.

— Придёт, а мы здесь для того, чтобы ускорить его.

Мустафа улыбнулся и сильнее нажал на педаль газа.

На базе похищенных высадили из машины и на носилках перетащили в камеру.

— Пусть пока здесь поваляются, — сказал Мустафа.

— Пусть, — вторил ему француз.

После эти двое направились к начальнику, доложить о своих действиях. Начальник их выслушал, потом сказал:

— Нам поступил заказ на семерых рабов из Саудовской Аравии. Можем как раз послать тех, что ты сегодня «насобирал», Мустафа.

— Тогда из следующих тринадцати, пять — мои.

— Так и будет, — Сказал начальник, и все разошлись выполнять свои обязанности.

Шахиду по имени Рустах было поручено связаться с Саудовской Аравией и узнать, когда им выслать рабов и на каком транспорте, а затем согласовать этот вопрос с теми, кто занимался перевозкой.

Как выяснилось, коллегам с Востока, удобнее всего было получить «живой товар» по морю.

— Ну что ж, по морю, так по морю.

У них как раз освободилось небольшое судно, к тому же оно отправлялось на Восток за партией наркотиков, так что проблем перевозка не вызывала. Судно отходило сегодня вечером, поэтому требовалось доставить пленных в порт, что Рустах и сделал.

Капитан Аслан очень любил перевозить живых девушек, и часто ими пользовался, но закончил свою жизнь как шахид, т. е. взорвался на площади, так как клиенты жаловались, что рабыни им доставляются в «нетоварном виде». По этой причине тот, кто сейчас был капитаном, очень ответственно отнёсся к перевозке — выделил для рабов особую железную каюту с парашей.

Несчастных перенесли в каюту и закрыли за ними дверь. Никто из похищенных пока ни о чём не догадывался, потому как все находились под действием транквилизатора. Но вот кто-то начал пробуждаться, а за ним и все остальные.

Рашель пыталась вспомнить, что с ней произошло, постепенно ей удалось восстановить всю картину событий за последние сутки. Но как она попала в эту огромную каюту, она пока не поняла. Зато находившийся рядом Патрик сразу всё понял и весело от этого ему не стало. Созерцать эти серые стены вокруг, когда впереди тебя неизвестно что ждёт не так-то и просто. Впрочем, стены не везде были серые — в одной из стен было маленькое окошко, а на другой стене висел плакат, на котором было что-то написано по-арабски.

Похищенные решили для начала немного познакомиться.

— Меня зовут Софи, — начала одна девушка, — Я работаю машинисткой в участке. Живу в пригороде Парижа.

— Я Ален, — продолжил парень, — Мои родители управляют сетью банков, так что, думаю, всех нас отсюда они смогут вытащить.

Ещё одна девушка была так потрясена, что даже не смогла вначале вымолвить и слова. Потом, наконец, она сказала:

— Мне двадцать лет, мне всего лишь двадцать лет…

Больше её ни о чём спрашивать не стали.

— Меня Патрик звать, я студент, и вообще не понимаю, зачем я кому-то понадобился.

— Меня зовут Вик, мне двадцать пять, я работаю в магазине возле Елисейских полей. Может, кто скажет, кто нас похитил и за что?

Рашель немного помолчала, потом решила сказать о себе следующее:

— Меня тут вообще быть не должно, потому что я из Лиона, но видно так должно было случиться. Зовут меня Рашель.

Больше она ничего сказать не смогла.

Всех поразило самообладание девушки, которая представлялась следующей, она, видно, совсем не испугалась и даже выглядела она вполне жизнерадостно.

— Меня зовут Луиза, так, по крайней мере, меня зовут в Париже. А на самом деле я родом из России, и у нас там сейчас похищают кого только не лень.

Такое «ободряющее» заявление подействовало должным образом: все подсознательно немного порадовались, что во Франции похищения так сильно не распространены.

Последний ещё не представившийся молодой человек сидел в углу и что-то бормотал. Когда его окликнули, он вздрогнул, потом гневно оглядел всех и сказал:

— Меня, человека, которого вся полиция Парижа искала два года и не могла поймать, меня, поймали какие-то грязные арабские террористы! Какой бесславный конец!

Сначала все подумали, что молодой человек просто немного расстроен, но потом, вспомнив, про кого местные газеты выпускали статьи, поняли, что перед ними не кто иной, как известный киллер Жак, к услугам которого прибегали политики, мафия, звёзды, и которого никак не могли поймать.

— Ну вот, — сказал Ален, — хоть есть кому нас защитить, если что. А ты почему был не при оружии, когда тебя похищали?

— А зачем мне оружие на прогулке? Я же не круглые сутки людей убиваю. Большую часть времени я обычный парижанин, до следующего заказа, разумеется.

— Но что с нами будут делать? Зачем мы им? — задала вопрос Софи.

— Это мы узнаем, когда прибудем на место, — ответила ей Луиза.

— Что за место? — поинтересовался Патрик.

— Место дислокации террористов, их лагерь. Или, может быть, то место, где обычно работают захваченные террористами люди.

— Нас заставят работать?

— Это вполне вероятно, хотя девушки вполне могут работать проститутками. А парни будут смертниками.

— Всё, хватит! — закричал вдруг Жак.

Все испуганно на него посмотрели. Жак обвёл всех взглядом и сказал:

— Успокойтесь, будь что будет. А теперь, если вы не возражаете, я бы хотел вам кое-что рассказать.

Все затихли и стали слушать Жака. Жак начал свой рассказ так:

— Эту историю знают только представители моей профессии. Она об одном из нас.

Его звали Пит. Он был по натуре очень нервным человеком, и старался не выходить из себя, но однажды его довели, и, собственно, его криминальная карьера началась с этого случая.

Когда он был ещё юнцом, то, как и все, ходил на вечеринки, выпивал, все дела.

В тот вечер Пит сидел, потягивая пивко и покуривая «Мальборо». К нему подсела девушка по имени Жасмин. Пит знал её как самую наглую нимфоманку.

— Пит, привет, — сказала она ему. Пит улыбнулся, и что-то сказал, но, скорее, не ей в ответ, а просто в забытьи.

— Как тебе сегодняшняя вечеринка?

— Да так, ничего, — отвечал Пит, но по прежнему находился в себе.

— А куда ты после неё пойдёшь? — с намёком сказала она.

— Домой, спать.

— А может, мы пойдём куда-нибудь вдвоём? — спросила Жасмин и стала гладить плечи Пита.

— Убери от меня свои руки! — заорал Пит. Он поднялся со стула и посмотрел на Жасмин, на этот раз его разум очнулся.

— Терпеть не могу, когда меня трогают, — сказал он этой нимфетке, имея в виду, что не любит, когда его тревожат во время раздумий.

— А как же ты тогда сексом занимаешься? — отвечала ему развратная Жасмин (все её мысли были в одном направлении).

— Я им не занимаюсь, — «с такими, как ты», хотел добавить Пит, но решил взять себя в руки и не доводить дело до конфликта и промолчал.

— Ты что, импотент?

— Нет, — Пит всё ещё пытался держать себя в руках.

— Кастрат?

На этот раз терпение Пита лопнуло.

— Твою мать, я тебе сейчас устрою… Кастратом меня обозвала?

Пит поднял бутылку с пивом и разбил её об голову девушки. Получившуюся розочку он воткнул ей в горло.

— Развелось тут, швали всякой.

Пит ушёл, оставив истекающую кровью Жасмин умирать. После этого его никто из бывших друзей не видел. Зато Пит почувствовал в себе страсть к убийству, поэтому он осел в тихом месте, что, впрочем, не помешало ему достать себе оружие. Он стал тренироваться в стрельбе, в технике убийства ножом и прочими видами оружия; когда, наконец, он почувствовал, что может стать настоящим убийцей, он появился на людях. Не позавидовал бы я этим людям. Пит убил целую деревушку, состоящую из 40 человек.

После этого мания убийств ещё сильнее овладела им. Он поехал в город и стал там убивать крупных, богатых людей; предлагал свои услуги и убивал на заказ.

Таким образом, он сумел сколотить небольшое состояние и на время завязать с убийствами, но склонность к насилию взяла своё и скоро убийства, которые он совершал, возобновились.

На этом он и попался. Обычные наёмные убийцы пользуются оптикой, винтовкой с оптическим прицелом, но Пит иногда даже съедал своих жертв, вскрывал их ножом, скальпировал, один раз даже сжёг, но следов после себя не оставлял.

Но всё же его поймали. Это произошло так:

Питу заказали одного крупного (во всех смыслах) банкира. Пит как только посмотрел на рожу этого типа, так в нём сразу возникло желание вырезать у него сердце и выпить всю кровь, то есть прирезать как свинью. И поэтому он целых три дня, почти круглые сутки, пас этого жирдяя и придумывал план убийства.

Это было сложно: банкира охраняли на уровне, в дом просто так зайти было невозможно, и всё же Пит изловчился: он убил одного из прислуги дома, снял с него скальп, напялил на себя, надел его одежду и пробрался в дом. Там он стал дожидаться жертву.

Жертва пришла в особо хорошем расположении духа, сразу изволила выпить винца и отойти ко сну. Но именно в спальне богача ждал сюрприз: это был Пит, у которого в руках было два ножа: один как пика, второй — широкий.

Пит тенью отца Гамлета навис над банкиром и точным ударом пронзил тому сердце. И хотя пика дошла до сердца, но банкир был такой жирный, что смертельного удара не получилось, зато банкир стал визжать так, что его вой был слышен чуть ли не на весь квартал. Что и говорить: свинья она и в Африке свинья.

На этот вой сбежалась прислуга, кто-то вызвал полицию. Пит хотел было прирезать всю прислугу и охрану, но не успел. Приехала полиция, и его повязали.

В тюрьме Пит погиб при загадочных обстоятельствах, видимо, он знал так много, что его решили в живых не оставлять заказчики. Эта история говорит нам о том, какими не следует нам быть, чтобы просто и хорошо делать своё дело. Никогда не надо давать волю желаниям и чувствам, потому что так можно запросто оказаться на месте Пита.

— Это же вы непросто так сказали, — пролепетала та испуганная двадцатилетняя девушка, — Значит, они нас будут пытать.

— А что, — сказала ей на это Луиза, — И такое вполне может быть. Но это, как говорится, не факт.

За дверью камеры раздались шаги. Все испуганно посмотрели на дверь. В двери щёлкнул замок и она стала медленно открываться. За дверью стоял араб с автоматом в руке. Он посмотрел на пленных, увидел, что все они сбились в углу и не собираются пока сопротивляться, и позвал к себе жестом другого араба. У того был с собой котелок, который он поставил в камеру и сказал на ломаном французском: «Ешьте». После этого он вышел и дверь снова закрыли.

— А еда там, случайно, не отравленная? — предположил Патрик.

— Вряд ли, — отвечала ему Луиза, — Тогда бы захватывать нас не имело бы смысла. Она подошла к котелку, отхлебнула, поморщилась и сказала:

— Ничего, с трудом, но есть можно.

— А что нам не дали ложек? Чем есть будем? — спросила Софи, но и на этот вопрос у Луизы был ответ.

— Не дали потому, что мы можем этими ложками себя «попортить» или покончить жизнь самоубийством, или даже оружие сделать.

Жак подошёл к Луизе, взял у неё из рук котелок и стал есть.

— Пока дают, — сказал он, — надо есть. Быть может, впоследствии нам вообще ничего есть не дадут.

Зря он это сказал, потому как все встали, чтобы отнять у Жака котелок.

— Эй, ну вы подождите, я ещё чуть-чуть поем.

Но было поздно, Ален уже завладел котелком и предложил всем отпивать по кругу. На том и порешили.

Кое-как утолив голод, все расселись по кругу. Ален, который был недоволен, что ему не дали поесть вдосталь, злобно сказал:

— Только не вздумайте опять рассказывать всякие притчи, как это делал Иисус перед смертью.

— А вам, молодой человек, как раз не мешало бы и послушать.

— Ну, ну. Будете меня тут поучать.

— А что, я не против рассказать одну небольшую историю, — сказала Софи. Ален на неё взглянул и сказал:

— Ну тебя и я не против послушать.

Все на мгновение забыли, где они находятся, и стали слушать.

Софи начала свой рассказ такими словами:

— Нет так давно, где-то в восьмидесятые, в Марселе жила семья. Довольно обычная семья, если не считать, что отец семейства был слишком строгим человеком, человеком принципов. Он был военным медиком, окончил медицинский институт и был по специальности фармацевтом.

Стоит ли говорить, что своего сына, Фредерика, он воспитывал в строго военном стиле. Тот должен был беспрекословно слушаться отца, как солдат генерала, выполнять все задания и поручения и не говорить лишних слов.

Отец не хотел, чтобы сын обязательно был военным, но следил за интересами сына. Поэтому, как только он узнал, что десятилетний Фредерик стал играть на некоторых музыкальных инструментах, то срочно вызвал его для разговора.

— Я знаю, что ты стал много времени тратить на свои музыкальные изыски. Это серьёзно?

— Что серьёзно?

— Ты собираешься таким образом заработать себе на жизнь?

— Я об этом ещё не думал.

— Так вот подумай. Если решишь точно и определённо, то продолжай усердно заниматься, а я тебе помогу. Если нет, то ищи что-нибудь другое.

Фредерик решил не тратить время на поиски и стал тратить на занятия музыкой больше времени, чтобы не разочаровать отца.

Прошло четыре года. Фредерик подрос, и уже достиг определённых успехов в музыкальном, учебном и физическом плане (за всем этим следил «всевидящий» взор отца). В связи с таким вот «совершеннолетием» папаша Фредерика стал давать ему таблетки. Их он делал сам и состав этого «зелья» был известен только ему одному. Фредерик исправно принимал их ещё четыре года.

Секрет этих таблеток был в том, что они разрушали некоторые гормоны, отвечающие за половое влечение и влечение к противоположному полу, но не нарушая нормального обмена веществ, и обладали к тому же тонизирующим действием, поэтому Фредерик всегда выглядел эдаким «бодрячком». Таблетки содержали и естественный стероид — гормон роста, что обусловило отличное телосложение Фредерика. Разумеется, у него не было близких отношений с девушками, для него они были тем же, что и парни. Но в остальном он был таким же, как и все.

12 декабря в Марселе должен был состояться концерт, где играл Филипп. Он и ещё несколько молодых людей в сопровождении оркестра должны были сыграть кое-что из классики и современной музыки. Этот концерт должен был состояться в особом зале, где кроме сидений были и столы, как в ресторане. На него были приглашены многие знаменитые в Марселе люди, а так же и многие из студентов высших учебных заведений, но главное, там был дирижёр Парижского Концертного Дома, мсье Пьер Же Бруа, с которым был знаком отец Фредерика. Тот пообещал, что если Филипп хорошо покажет себя (тот уже успел к тому времени окончить консерваторию, как ни странно), то сможет работать в Париже в лучшем оркестре, записывать сольные проекты ну и всё в том же роде.

Поэтому Фредерик просто обязан был покорить всех и выступить блестяще. Он раньше всех пришёл в концертный зал, до этого неделю усиленно репетировал. Музыкальные партнёры всегда уважали его за огромную работоспособность, как им казалось, она превышала все разумные пределы, но именно из-за этого свойства, а так же из-за того, что у него всё-таки был талант, Фредерик смог в рекордно короткие сроки закончить обучение в консерватории. Он нервно, страшно волнуясь, ходил взад и вперёд.

— Слушай, — говорил ему басист и скрипач, — Хватит нервничать, всё будет хорошо.

— Тебе легко говорить. За эти три часа решится вся моя судьба.

— Фредерик, — вторил басисту клавишник, — Я не припомню такого случая, чтобы ты кого-нибудь подводил и уж, тем более, себя. Ты первоклассный музыкант, так что чувствуй себя профессионалом и не волнуйся. Спустись пока вниз, пообщайся с кем-нибудь из тех, кто пришёл на концерт.

— Да, пожалуй, так я и сделаю, — ответил ему Фредерик и пошёл к гостям.

Там он встретил многих мэтров марсельской эстрады, некоторых бизнесменов, аристократов и много молодёжи. Разумеется, самой образованной, только тех, кто ещё мог пойти на такой концерт.

Но вот он заметил в толпе лицо. Он его едва разглядел, но почувствовал непреодолимое желание взглянуть на него получше. Фредерик прошёл сквозь толпу и увидел девушку.

И вот тут многолетнее действие отцовских таблеток кончилось. Организм, уставший от подавления чувств, решил действовать. У Фредерика аж голова закружилась от волны, волны любви. И не помогла даже двойная доза таблеток, которую он принял перед концертом.

Он подошёл ещё ближе и решил узнать, как зовут это прелестное создание. И только он решил открыть рот, как его окликнули.

— Фредерик! — кричал ему клавишник, — Нам скоро на сцену!

Влюблённая часть Фредерика ужасно расстроилась, а трезвая сказала, что надо идти делать то, за чем он сюда пришёл.

Он ещё раз посмотрел на девушку, она его заметила и улыбнулась. Но трезвая часть на минуту завладела Фредериком, и его ноги сами шли по направлению к сцене.

За кулисами он взял в руки гитару, она выпала. Потом саксофон — тот тоже не захотел в них держаться.

— Что делать? — рассеянно говорил Фредерик, — Кажется, я влюбился. Так, что даже играть не могу…

— Ты давай, это, соберись. Без тебя никак нельзя.

Фредерик достал из кармана баночку с таблетками и отправил в рот две штуки.

— Может, хоть таблетки помогут.

Тем временем, до начала оставалось десять минут. Все стали рассаживаться, весь оркестр уже сидел на своих местах. Но Фредерик всё никак не мог собраться, у него не выходила из головы та девушка. Он проглотил ещё две таблетки, потому что перед глазами вдруг возник образ отца, говоривший ему, что ни в коем случае нельзя провалить сегодняшнее выступление (его отец и в самом деле сказал ему это незадолго до концерта, правда, сам прийти на него он не смог — ночная смена).

За минуту до концерта он глотнул ещё три таблетки. Чуть полегчало, Фредерик вышел на сцену, «надел» гитару и стал ждать своей части. Сильно билось сердце, то ли от любви, то ли от волнения, то ли от таблеток. Но перед той секундой, когда он должен был вступить, ему внезапно стало очень плохо, у него потемнело в глазах, и он упал.

Все переполошились, хотя вначале в зале никто ничего и не понял. Приехавшие медики констатировали смерть. Как выяснилось позже, она наступила от передозировки таблеток, коими снабжал Фредерика папаша.

Благие намерения отца, суровое воспитание собственного сына и способ искусственно устроить его жизнь ни к чему не привели. Стремление родителей сделать из детей то, что они хотят, естественно. Но иногда способы, которыми они пытаются этого достичь — искусственны, абсурдны и опасны.

На детей всегда накладывается отпечаток — отпечаток отношения к ним родителей. Фредерика этот отпечаток прожёг до глубины души, прожёг ему сердце и убил его.

— Всё, хватит! — заорал вдруг Ален. Видно, вспомнил что-то из своей биографии.

— Эй, ты так не кричи, — сказала ему Луиза, — А то террористы подумают, что мы тут друг друга убиваем, или что мы бешеные. Вмиг перестреляют.

Это были последние слова, произнесённые в тот вечер. Каждый нашёл себе в каюте угол и стал думать о том, что услышал, о том, что произошло и что будет.

К сожалению, следующее утро не принесло нашим пленникам ничего хорошего. Корабль прибыл в порт рано, там товар уже ждали заказчики.

Хотя стояла чёрная тропическая ночь, всё равно было очень жарко. Грязный араб Саид стоял возле своего джипа и чего-то жевал, дожидаясь, когда приволокут рабов. Ему как раз нужны были семь человек для его предприятия.

Капитан сошёл с корабля дабы лично сопровождать груз. Он подошёл к Саиду и сказал:

— Не хотите ли посмотреть на товар?

— Да, давай я взгляну, а то ещё неизвестно, что это вы мне привезли.

Рабочие стали на носилках приносить одного человека за другим, каждого тщательно осматривал и щупал Саид.

— Пожалуй, сойдут. Вот деньги — Саид передал капитану чемодан. Капитан передал чемодан одному из своих помощников, чтобы тот убедился в их подлинности и количестве. Всё оказалось отлично.

— По рукам, — сказал капитан, и возвратился на свой корабль. Пленников запихали в крытый грузовик и повезли прочь от порта.

Саид был одним из ведущих террористов Саудовской Аравии, он контролировал рынок оружия, наркотиков, даже нефти. У него было несколько баз в пустыне, где производили наркотики, испытывали оружие, пытали неверных. Но на этот раз рабов везли на базу, которая находилась в оазисе. Там испытывали химическое оружие и готовили боевиков, смертников, убийц, одним словом, это была полноценная террористическая база.

Джордж Буш, провозглашая борьбу с терроризмом, был чертовски прав. Но только беда в том, что он не знал, насколько далеко всё это зашло. Бомбить Ирак мало, надо было уничтожать базы повсюду, а иначе и начинать не стоит.

Саид сидел рядом с водителем и думал о том, как быстрее провернуть свои дела. Ему надо было срочно помочь своим коллегам из Узбекистана в борьбе против антитеррористической коалиции России и стран Средней Азии.

Его прервал шофёр:

— Саид, ты слышал, что одна из «новых» рабынь задумала сбежать?

— Да? Нет, мне ещё не доложили.

— Похоже, это была шпионка, у неё было не наше оружие. Когда она почти выходила из нашей зоны, её перехватил капитан и его солдат. Она подняла руки. Ей приказали бросить оружие, и она сбросила его вместе с накидкой, под которой ничего не было.

— Только не говори, что мои солдаты из-за этого растерялись.

— Рядовой, конечно, растерялся. Но капитан на него посмотрел, сказал:

— «У моей жены грудь больше» и застрелил шпионку. Сейчас все обсуждают эту историю.

— Зря он её убил, надо было сначала узнать, кто её послал. Покажете мне потом её труп. И не мешало бы усилить охрану. Я не потерплю, чтобы такие случаи повторились. — Саид взял рацию и стал разговаривать и отдавать приказы своим подчинённым.

Тем временем, на базе Саида уже готовились к пополнению — новых пленников необходимо было пометить, дать им их одежду и сразу дать понять: где они находятся, и что из этого следует. Честно говоря, то, что ждало этих семерых, не было просто каторгой, иначе не стал бы Саид выкладывать за них столько денег.

Из парней будут готовить некоторое подобие человекоподобной машины смерти, а из девушек — шпионок. Вот, собственно, и всё. По прибытии всех накачали наркотиками и стали над ними «шаманить» — пичкать всякими лекарствами, зомбировать и приучать беспрекословно подчиняться.

В этом и заключался дьявольский план Саида — сделать армию не из своих религиозных фанатиков, а из белых европейцев, дабы сделать акцент на том, что, мол, не только на Среднем Востоке терроризм процветает.

Патрик первым прошёл «обработку», его обрили и стали накачивать стероидами, попутно обучая военному искусству. Алену не повезло ещё больше — из него захотели сделать мутанта и стали давать что-то радиоактивное, отчего у того повыпадали все волосы и кожа приобрела какой-то зеленоватый оттенок.

Что касается Софи, Вик, Луизы и нашей дорогой Рашель, то они вообще потеряли реальную связь с внешним миром — над ними садюги-террористы постарались на славу: самые лучшие психологи зазомбировали их так, что просто некуда. Если вы не знакомы с принципом зомбирования, то поясню: наиболее эффективной является многоуровневая технология зомбирования, это когда человек имеет несколько личностей; под одной он совершает какие-то нужные террористам действия, если его засекут и станут пытаться раззомбировать, то они обнаружат вторую личность, если и её смогут отмести — появится третья, но чтобы узнать на самом деле, кто же этот человек и узнать от него кто над ним «поработал» нужен ключ, т. е. определённые слова или действия, может даже образ, который необходимо сказать или показать зазомбированному, чтобы тот «очнулся». Но найти такой ключ очень сложно, порой даже невозможно. И если такого зомби поймают, он будет говорить только то, что надо, даже если его будут пытать. Удобно, не правда ли?

А вот Жака заперли в камере и даже не стали ему больше давать наркотики. Саид сразу догадался, что этот парень неплохо владеет оружием, и решил его приберечь.

«Вполне может быть, что он будет работать на меня даже без пыток. Насколько я знаю, для таких людей главное деньги», — думал Саид.

Но зря Саид так думал: Жак был настолько озлоблен на этих «грязных арабов», что решил отомстить им при первом же удобном случае.

Прошло где-то около двух месяцев. Террористы активно использовали девушек в качестве шпионок и так добывали нужные сведения. Если бы Рашель знала, чем ей приходилось заниматься на заданиях, она бы явно не обрадовалась. Убийство, преследования и разврат были здесь обычным делом. Террористы сделали из неё совершенно другого человека, способного убить не колеблясь, переспать с кем угодно и замести за собой следы. То же самое делали и остальные трое пленниц.

Но постойте, есть же ещё одна — та, имени которой мы до сих пор не узнали. Что же стало с ней?

Похоже, Саид решил не ввязывать её ни в какие шпионские страсти, а просто сделал своей наложницей. Чтобы она его не царапала, он потчевал её алкоголем. Кормили девушку на убой, и ей приходилось есть, так как Саид сказал ясно и точно: «Не будешь есть — убью». Пунктуальный гад этот Саид.

Из Алена уже было получилось чудовище, но кто-то из медиков по ошибке дал ему не то лекарство и поэтому Ален очень быстро стал прежним. Только с тем отличием, что новые дозы радиоактивного лекарства на него уже не действовали. Не буду говорить, что сделали с оплошавшим врачом, но уверяю вас, ничего хорошего. Алена заставили собирать оружие, что он и тупо делал.

Единственный, кто мог ещё как-то мыслить, это был Жак, но его ещё держали взаперти. Патрик, правда, тоже иногда приходил в себя, но это было ненадолго, за ним ведь тоже следили.

Вот так и протекали эти дни заточения, тот, кто ещё мог мыслить своими мозгами, тот мучался, а остальные лишь выполняли то, что от них требовали. Это была их ежедневная рутина.

Однако время шло. Вскоре Патрика должны были закинуть на территорию Узбекистана с целью истребления местного населения. И вот в этом ему дико не повезло, так как именно это они и сделали. Патрик летел на вертолёте, ему дали особое вещество, которое действует в течение трёх суток, и с помощью которого террористы управляют такими солдатами; оно мобилизует организм, но к тому же не позволяет делать ничего другого, кроме задания. Задание Патрика было одно — убивать…

Но мы забыли про Францию, про богатых родителей Алена и об остальных родственниках пленников. Неужели их (т. е. похищенных) не ринулись искать? Ринулись то ринулись, всё полицию на ноги подняли, но Мустафа действовал так, что даже свидетелей похищения не нашлось. Вот и стояло это дело в тупике, и всех сводило с ума то, что никто ничего не знает и сделать не может.

Никто даже представить не мог, что сейчас творится с похищенными, и хорошо, что не мог. А то не известно ещё, кому бы было от этого хуже. 

К сожалению, рано или поздно, всё хорошее заканчивается. Закончилось оно и для наших террористов. Произошло это так: в той же стране, где располагалась база террористов, только на юге, находилась военная база сухопутных войск США. И командовал ей Дэйв Маршал — человек, который жил в пятистах километрах от оной. У него была нелёгкая жизнь: с самого начала военной карьеры он участвовал во многих операциях по всему миру, видел своими глазами смерть, многие боевые товарищи умирали у него на глазах, но Дэйв всё никак не мог завязать с профессией военного, несмотря на то, что уже накопил достаточно денег для спокойной жизни в старости.

Эта база была основана здесь недавно, в связи с борьбой против террористов. Лучшей кандидатуры по её управлению было не найти, поэтому командование поручили Маршалу. Но у того были свои веские причины взяться за это дело — его сорокалетнюю жену похитили прямо из дома и до сих пор о ней ничего не известно. Дэйв почти каждую ночь думал о том, как это произошло и почему, о том, кто это сделал. Это преследовало его уже долго, почти два года, сводя с ума каждую ночь, пока, наконец, ему это не надоело. Дэйв попросил своего друга из Пентагона просканировать его район со спутника и предоставить информацию обо всём, что будет обнаружено. Вообще говоря, это было подсудное дело, но так как этот друг сам всем командовал и был должником Маршала, то всё удалось как надо. Сканирование показало, что в принципе ничего подозрительного нет, кроме странного лагеря, который не содержал никаких ангаров для самолётов, ядерного оружия или казарм, но для чего там были вышки — вот это и предстояло выяснить Маршалу.

Почему Маршалу? Потому что его непосредственное начальство занималось в данный момент Ираком и иракской нефтью.

И вот, взяв свой джип и набив его оружием, Маршал поехал к странному объекту, поручив командование одному из своих заместителей. Именно тогда и закончилось относительно спокойное существование террористической базы.

Дэйв решил подобраться к базе так, чтобы его не заметили. Это ему удалось, джип был отличного маскировочного цвета, да и Маршал подъезжал к базе не «по шоссе», а со стороны леса (как уже говорилось выше, база располагалась в оазисе). Он взял бинокль и осмотрел базу. На территории он увидел часовых, но почти никаких строений там не оказалось. Кроме, пожалуй, небольшого возвышения, своеобразного входа с двумя огромными воротами, и в них были вмурованы мелкие двери.

— Значит, это подземная база. Вот спрятались, ублюдки. Как бы вас оттуда выковорить?

Дэйв осмотрел свой запас оружия и остановился на кое-чём новом — особом виде ракетницы, которая стреляла, используя ленту, а не как обычные ракетницы, которые приходилось всё время заряжать вручную.

— Ну я им сейчас устрою! — со злобной ухмылкой сказал Маршал, честно говоря, он был уверен, что живым на свою базу не вернётся, и это придавало ему силы.

Дэйв прицелился и отправил на тот свет одного из часовых, потом ему уже не оставалось ничего другого, как очень быстро убирать часовых, пока они не подняли общую тревогу. Но так как Дэйв был один, хоть и на возвышении (рядом с базой был холм, обросший лесом), ему всё равно бы не удалось быстро и точно убить всех, кто был наверху. Сигнал о нападении почти сразу был услышан Саидом и тот не замедлил поднять наверх всех, даже бывшего мутанта Алена, которому в руки дали винтовку и сказали, что надо убить врага.

А враг, то есть Дэйв, находился всё-таки не так близко, чтобы его можно было ликвидировать. Подобраться к нему без потерь было сложно, так как он взял в руки мощный пулемёт, к которому у него было очень много патронов. Можно с уверенностью сказать, что патронов точно хватило бы на всех террористов. Поэтому Саид решил безрассудно не губить своих солдат, а сначала посмотреть на «обидчика» повнимательнее.

Но как раз это ему и не удалось, так как Дэйв бесшумно и очень быстро переехал на своём джипе в другое укромное место, откуда пока не стал вести огонь.

Саид уже было решил пустить в лес своих людей, чтобы «найти и уничтожить», но тут, прямо перед его глазами, произошёл страшный взрыв, который убил, по меньшей мере, человек десять.

Это Дэйв опробовал ещё одну новинку — прозрачную взрывчатку. Такой у него тоже было достаточно, и он решил повторить. С помощью особого устройства её можно было закинуть довольно далеко и точно, поэтому вскоре вся поверхность базы содрогнулась от взрывов, один из которых лишил жизни Саида, который зря вылез из укрытия. В принципе, всем террористам не стоило вылезать из подземного бункера, тогда Маршал точно ничего с ними бы сделать не мог. Это был просчёт, Саид недооценил опыт и возможности старого озлобленного вояки, за что и поплатился.

Маршал увидел, когда дым и пыль рассеялись, что во многочисленных воронках лежат трупы, что никто не шевелится.

— Неплохо я постарался, — сказал Маршал. В этот момент он был похож на некоего Рембо, который в одиночку разгромил целую базу противника. Хотя он понимал, что под землёй ещё могут скрываться значительные войска. «Так или иначе, но им лучше не высовываться» — отметил он про себя, и стал держать на прицеле те самые ворота.

Внутри все жутко перепугались. Все работники, врачи и простые пленники стали молча трястись и ждать исхода начавшейся заварушки. Тех, кто мог дать достойный отпор противнику, почти не осталось, так как по глупости все такие люди рванули наверх.

Жак спокойно ждал смерти в своей камере; Ален, которого послали наверх, оказался умнее всех: он спрятался за какой-то перегородкой, поэтому его не задело взрывом, но от этого звука его контузило, и он так и остался лежать за этой перегородкой.

Девушки-пленницы находились в то время «в отпуске», в своих камерах и тоже страшно перепугались. Они что-то говорили по-английски (именно так их и зазомбировали), пытались открывать двери камеры, но потом просто легли на свои нары.

Рашель просто смотрела в потолок, она не могла даже думать, её заполнил страх. Впрочем, это была уже не Рашель, а Синди — именно под этим именем она и работала. Настоящая Рашель находилась где-то в глубинах разума и никак не могла вырваться наружу.

Нашла ли она то, что искала?

Маршалу надоело ждать, он решил, что, либо внутри никого не осталось, либо там его боятся, либо все остальные там прочно засели. Поэтому он пальнул по воротам из ракетницы и спустился вниз, взяв с собой автомат.

— Была, не была! — сказал Дэйв, и вошёл в ворота. Он посмотрел вокруг, увидел множество разных входов, и наугад пошёл в один из них. Там он увидел кучу испуганных врачей.

— Кто вы такие? — спросил он у них по-английски. Но те испуганно молчали. Тогда Дэйв загнал их в одну из камер, там же он их и закрыл. После этого он стал заходить в другие отделения бункера, осматривая пленных и убивая оставшихся замешкавшихся террористов.

Так, он добрался до камеры, где находился Жак.

— Есть тут кто? — спросил Дэйв из-за двери.

— Да, — ответил по-французски Жак, но потом ответил и по-английски, — Я пленник меня тут заперли.

Дэйв немного подумал, потом решил открыть дверь камеры. Жак спокойно встал с нар и посмотрел на Маршала.

— Вы свободны, — сказал Дэйв Жаку.

— А что с террористами?

— Им теперь уже ничем не поможешь.

Жак всё понял и облегчённо вздохнул. Потом они вместе стали искать других пленных и оставшийся персонал бункера. Нашли и Рашель, и Вик, и Софи, и Луизу — всех, одним словом. Правда, они разговаривали с Дэйвом на его родном языке, что очень удивило Жака.

— Они вообще-то француженки, — сказал он ему, — А они не могут так идеально разговаривать на иностранном языке.

— А мы сейчас всё узнаем, — сказал Маршал, и приставил автомат к одному из здешних.

— Отвечай, сволочь. Что вы сделали с ними?

Араб немного помялся, и сказал с диким акцентом:

— Их загипнотизировали.

— А ну быстро верни их в нормально состояние.

— Я не могу.

— А кто может?

Араб, хоть и был террористом, но, видимо, смелости у него не хватило умереть за убеждения, поэтому он просто указал пальцев на одного из врачей.

Дэйв оттолкнул араба и взял врача за шиворот.

— Ты, сволочь черномазая, давай, вылечивай тех, кого загипнотизировал!

Доктор нерешительно подошёл к Вик и усадил её на кресло. Достал какую-то штуку, помахал ей, потом наклонился, и сказал что-то на арабском языке. Когда Вик открыла глаза, её охватила ярость. Она мигом вскочила, и стала бить всех вокруг. Дэйв схватил её, и насильно усадил на стул.

— Что с ней такое? Отвечай!

Черномазый хотел ввести всех в замешательство, разгипнотизировав Вик до другой агрессивной личности, но ожидаемого эффекта это не дало. Тогда врач сдался.

— Ладно, — сказал он по-французски, — Я её вылечу.

То, что он сказал, Дэйву перевёл Жак.

Этот араб поработал не только над известными нам девушками, но и над многими другими пленниками, и над Аленом в том числе, когда его нашли.

Самой приятным и просто невероятным событием стало следующее: когда Дэйв обходил камеры ещё раз, он услышал голос, зовущий на помощь, только зовущий, видно, по-арабски. Несмотря на то, что голос был женский, Дэйв осторожно выяснил, откуда доносится этот голос, и определил местоположение женщины. Она находилась за одной из дверей.

— Выйдите из-за двери! — приказал Дэйв женщине.

— Вы меня не убьёте? — спросила женщина по-английски. Дэйву показалось, что этот голос очень похож на голос его жены.

— Если не будете делать глупостей, то нет, — ответил Дэйв, он не мог сразу взять, и посмотреть на эту женщину.

Когда она медленно вышла из-за двери, Дэйв чуть не упал — это была она.

— Маргарет! 

— Дэйв!

Они обнялись. Более трогательной сцены и придумать нельзя, я просто не в силах передать вам то, что они чувствовали.

В общем, всё закончилось. Живых террористов больше не осталось (некоторые, кстати, спали в своих комнатах после заданий и их не разбудили даже взрывы, но когда они всё-таки проснулись и вышли из комнат, то увидели, что в бункере что-то не то. Хорошо, что хоть оружия они не успели взять, иначе бы неизвестно что случилось, а так, их методично перестрелял Жак. Он же киллер всё-таки), и все пленники вышли наружу, там они обнаружили кучу трупов, к сожалению, некоторые узнавали среди мёртвых тех, кто был когда-то захвачен вместе с ними, которых превратили в солдат. В живых остался только Ален, которого нашли благодаря Рашель.

— Сокол, сокол, это ястреб. Приём, — это Маршал связывался по рации со своей базой.

— Ястреб, это сокол, слышу вас, докладывайте.

— Высылайте помощь по координатам… У меня тут захваченные люди, французские, английские подданные.

— Вас понял, высылаю.

Всех благополучно доставили на территорию базы. Потом, правда, выясняли, какого чёрта Маршал самовольно устроил такую операцию, но потом решили его не наказывать, и даже наградили. Но для Маршала самой лучшей наградой стала его жена, он тот час же уехал в Америку, где купил себе дом во Флориде, там он живёт и сейчас.

Рашель решила поехать домой, но сначала она должна была узнать про Патрика, где он и что с ним, так как среди мёртвых его тело не было обнаружено. Допросили врачей, те что-то смутно рассказали про выброску войск в Узбекистан. Начался большой кипиш, стали выяснять, кто ещё к этому причастен, бросили в тот район миротворческие войска, поймали многих террористов, так как действовали очень быстро, к тому же в бункере нашли ценную информацию о разных других базах и планах террористов.

Вернёмся на несколько дней назад. Напичканный лекарствами Патрик летел на вертолёте с жестокими мыслями в голове, его напарники-солдаты были не лучше, у тех тоже внутри сидел Джекилл, и кроме чёрных мыслей ничего в их головах не наблюдалось. Вот, они благополучно подлетели к месту выброса. Прыжок, и Патрик оказался в воздухе. У него благополучно открылся парашют, и солдат стал парить в воздухе. Но при приземлении он зацепился за дерево, так как не смог отрегулировать точно то место, куда ему необходимо было приземлиться. Патрик запутался, да к тому же сильно ударился об ветку, поэтому он потерял сознание, обмяк и повис. Поэтому в то время, как остальные солдаты-убийцы делали кровавое месиво из местных жителей, Патрик был без сознания. Впрочем, их быстро всех поубивали подоспевшие миротворческие войска. Патрик так висел дня четыре, потом очнулся, почесал голову и стал выбираться. Он с отвращением выбросил всё оружие и снял форму. Немного побродил по местности и наткнулся на миротворческие войска, которые его чуть не убили, но потом до них дошло, что перед ними жертва терроризма. Его доставили до ближайшего перевалочного пункта и послали запрос. К счастью, к тому времени уже было известно о захваченных французских людях, поэтому его быстренько отправили домой в милую Францию.

Во Франции все ужасно радовались их возвращению, правда, то, что Ален ещё был лысым, всех напугало (видели бы они его, когда тот был почти чудовищем), но в целом всё было хорошо. Патрик прилетел позже, его родители тоже чуть в обморок не упали, когда увидели вместо паренька-студента бритого мужика-качка, но самому Патрику это даже понравилось.

Луиза острила и шутила по поводу этих событий, потому что ничего не помнила про те дела, которые ей приходилось совершать в зазомбированном состоянии, с чем её можно поздравить. Из всех переживших это девушек, только Рашель кое-что помнила, она даже могла теперь разговаривать по-английски, хотя раньше не могла похвастаться успехами в изучении этого языка. Да и драться она теперь умела не хуже любого парня.

Все разъехались по домам, правда, договорились встречаться раз в год. Конечно, Рашель ещё раз приехала к Патрику, они пообщались и разошлись. Теперь Рашель было ясно, кем она станет. После окончания колледжа она поступит в академию для антитеррористических войск. Ей теперь всё это стало глубоко не безразлично, теперь она знала, что несёт за собой весь этот экстремизм и расизм. Она нашла свой путь в жизни.

Ален стал уже гораздо менее заносчивым и стал учиться на юриста, хотя его отец хотел, чтобы Ален пошёл по его стопам.

Вик и Софи так и работают на своих прежних местах, только почему-то гораздо эффективнее, видно, террористы сделали их внешне привлекательней, потому что эти двое почти сразу вышли замуж.

Луиза уехала в Россию, сказав, что ей надо отдохнуть от Франции.

Жак исчез ещё в посольстве, и куда он делся, никто не знает. А что, правильно сделал, ведь не известно, сколько пожизненных дали бы ему за его «деятельность».

Той потрясённой девушке повезло: она встретила одного человека из спасательной бригады, с которым она дальше и зашагала по жизни.

Патрик занялся спортом и занял первое место по бодибилдингу в его весовой категории.

И никто никогда не пожалел о том, что с ними произошло. «Главное», думала Рашель, — «Я нашла то, что искала. И больше мне ничего не надо». Впрочем, ей надо было ещё со временем обзавестись семьёй, но об этом она пока предпочла не думать.

Все спасённые каждый праздник шлют открытки Дэйву, и тот всегда их поздравляет в ответ, он тоже нашёл то, что искал.

Но остался ещё тот, кто находится в поиске, тот, кто будет искать ещё долго. Это грузовик Мустафы, который так любит колесить по пустынным улочкам Парижа. Возможно, вы его даже видели, но даже представить не могли, кто за рулём. Это грузовик ищет одиноких людей, и подбирает их. Так что если вы увидите его, немедленно сообщите в полицию, иначе как знать, может он заберёт и вас. А уж если это случится, то нет никакой гарантии, что вы вернётесь домой.

И если вы что-то ищете, то делайте это не в одиночку. Держитесь вместе, и будьте начеку, потому что неизвестно, сколько ещё идти по этой дороге и что вас ждёт впереди.